О том, что встретил девушку своей мечты — молчал. Факт росписи в Загсе — скрыл. О рождении внучки тоже бы не сказал, наверное, если бы не обстоятельства.
А всё из-за сказанной пять лет назад фразы: «Только не вздумай никого прописывать! С нынешними девицами без ничего останешься!»
А что ещё надо было сказать? Егору тогда двадцать два три года исполнилось. Он отучился, на работу устроился. Я замуж вышла и к мужу уехала. Остался сын один в государственной квартире — я выписалась. Поэтому напутствие было своевременным: совсем молодой мальчик, на пузо такого взять — как два пальца, прописку выпросить и квартиру приватизировать, потом развод и раздел имущества.
Вот Егор и молчал. Боялся моей реакции. О наличии жены и появлении ребёнка я узнала только в день рождения внучки:
— Мама, очень твоя помощь нужна! Моя Лена в таком-то роддоме, ей кесарево сделали, дочку сразу принесли. Мама Леночкина должна была приехать, чтобы помочь, но заболела. Меня с работы не отпускают. Приедь, а? — ошарашил меня сын.
Так я узнала о том, что стала бабушкой. Егор сам к нам ездил, раз в несколько месяцев. И ведь ни разу не обмолвился об изменениях в жизни! Конспиратор, млин.
Сразу после звонка собралась, машину заправила по самое не хочу и поехала в Москву, в роддом.
— Мам, я Лене сказал, что ты приедешь! Она тебе пропуск выписала, там на вахте скажешь, что к ***вой. Номер палаты сейчас в сообщении напишу. Ты там не ругайся сильно, ладно? Лена не при чём, это я — трус. Но она хорошая, честно. Тебе понравится! — Егор позвонил ещё раз.
Не ругайся сильно… Ага, в роддоме, на девочку после операции… В присутствии новорождённой внучки… Первая мысль после его слов: я что, такое чудовище?
Добралась. По дороге в магазин заехала, фруктов купила, воды, соску и пару нарядов для малышки, подгузники. Потом пять минут в машине сидела — ноги не шли. В голове это было страшно: «Здравствуйте, я ваша свекровь! Бу-га-га-га!» И Лена с внучкой на руках тихонько пятится в угол палаты…
Решилась. Взяла пакеты, пикнула брелоком и пошла на судьбоносную встречу.
Поплутав по коридорам, нашла палату. Ещё один пятиминутный ступор. Постучала и зашла.
Палата на две персоны. Но Лену я узнала сразу. По испуганному лицу. Удружил сын: такой стресс у человека, а тут ещё знакомство с настолько противоречивым персонажем, о котором столько баек ходит.
— Здравствуй, Лена!
— Здравствуйте, Татьяна… Андреевна?
— Сергеевна.
— Извините, — Лена покраснела ещё больше.
— Ничего! Я сейчас руки помою, а ты командуй, что и как помогать.
— Хорошо.
Неловкость исчезла, словно её и не было, стоило мне склониться над маленькой красавицей.
— Она пока без имени. Думаем: Светлана или Надежда. Хочется какое-нибудь светлое имя, доброе. А Вы как думаете, какое лучше?
— Как вам с Егором больше нравится, так и назовёте. Но мне оба варианта нравятся.
С ответом я угодила, и на меня посыпался поток информации о беременности. Вспомнила себя, как готова была всему миру рассказывать о неродившемся Егорке. Улыбнулась.
Остаток дня прошёл нормально: я подавала внучку для кормления, подмывала её, переодевала под завистливыми взглядами Лениной соседки. Укачивала на руках, чтобы Светлана/Надежда уснула. Помогала невестке добраться до санузла, когда стало нужно вставать.
Вечером приезжал Егор. В палату он вошёл с опаской, сразу начал оправдываться за молчание, но я его перебила — не в такой день, потом!
— Мам, идём, скоро время для посещений закончится, тебя не выпустят, — поторопил сын, но я осталась до утра и на весь следующий день.
Спать на стуле — ещё то удовольствие. Зато Лене было хорошо: я её тихонько разбужу, малышку подложу, двадцать минут — и обе спят.
В роддоме я провела около тридцати часов, растянувшихся, по внутреннему мироощущению, на целую неделю. Лена оказалась доброй, милой, ласковой девушкой. А как она на Егора смотрела! А на дочку? Не было в её взгляде ни грана расчёта.
— Мам, как тебе Лена? — поинтересовался сын, когда мы покинули роддом.
— Хорошая. К ней у меня вопросов нет. А вот ты!
Егора я отругала, не постеснявшись в выражениях. Это надо же, такого остолопа вырастила! Боялся он, что мама ругаться будет. Тьфу! Вот женился бы в двадцать три года на недалёкой особе и всей её деревенской родне, прописал бы всю колду родственников, тогда — да, ругалась бы. А тут… Женаты, дочка какая красавица получилась, сразу видно — в любви родилась. Разве есть повод для ругани?
Егор, придя в себя после запоздалого акта воспитания, поделился планами на будущее: хочет квартиру приватизировать на себя и разменять. Себе хотят двушку взять, остальные деньги мне отдать. Не ожидала, приятно удивилась.
На выписку я не поехала. Далековато, да и мешать уставшей молодой маме не хотелось. Зато каждый день Лена присылает фотографии внучки в соцсетях. С именем определились — Светлана, наша светлая девочка.
Знакомство удалось. Пусть и при таких обстоятельствах. Потом ещё со смехом вспоминать будем. Обязательно будем.
Ну Егор, ну удружил, зараза.
