Всё произошло неожиданно: к беременной снохе приезжала её мама. Я на работе была, поэтому мы со сватьей не встретились.
Стоило переступить порог квартиры, как Лена позвала меня на серьёзный разговор. Я переоделась, помыла руки и постучала к ним в комнату. Тянуть быка за рога Лена не стала:
— Мы с Колей накопили семьсот тысяч. Ещё триста тысяч сегодня мама привезла. Ребёнку детская будет нужна, надо как-то в трёхкомнатную квартиру перебираться. Вы что думаете?
Я так поняла, что они решили брать ипотеку. Двухкомнатная, в которой мы проживаем, полностью моя, честно купленная ещё пятнадцать лет назад. С отцом Коли мы разошлись через полтора года после его рождения.
Я в будни очень много работаю, все выходные провожу на свежем воздухе — в дачном домике, поэтому постоянного присутствия Лены сначала даже не заметила. Думала, что она просто ночевать приходит. Всё стало ясно, когда ванная комната заросла всякими баночками, а в прихожей появилась куча обуви и её верхней одежды.
Сын, с которым я всё-таки поговорила, уверил: «Мама, мы на своё накопим и сразу съедем. Обещаем не доставлять проблем, платить коммуналку и кормить себя самостоятельно». Меня всё устроило. Молодёжь живёт со мной седьмой год.
А тут Лена с её разговором. И мои додумки по поводу ипотеки.
— Хорошая идея! — похвалила Лену. — Да, ребёнку действительно в одной комнате с вами тесновато будет. Покупайте! Чем смогу — помогу! — мысленно шерстила счёт «на старость», прикидывая, сколько смогу безболезненно выдернуть и выделить Лене и Коле.
— Ой, как здорово! — обрадовалась сноха. — Раз Вы не против, завтра риэлтор придёт.
Так я узнала, что трёхкомнатная квартира планировалась покупаться за счёт продажи моей жилплощади и добавления денег сына и его жены. Я была бы там никем, только прописанной.
— Лена, у вас есть миллион. Это очень хороший первоначальный взнос, при стоимости моей двушки в два с половиной миллиона. Я могу добавить… триста тысяч, как твоя мама. Коля — работяга, не пропадёт с ипотекой.
Выплачивать ипотеку Лене не приглянулось. Дальнейшее списываю на гормоны и повышенную чувствительность беременной девушки.
Мне прилетел счёт за ремонт (они ремонтировали свою комнату: натяжные потолки, ламинат, обои); за оплату коммунальных услуг (прописан только Коля, а они платили две трети, хотя должны были платить только половину); за продукты (дома ужинаю кашей, которую сама варю. Их продукты тронула один раз, когда у меня чай закончился); за нервы (со мной, оказывается, так трудно жить в одной квартире, что Лена еле-еле терпит, седьмой год терпит). Точных цифр она не называла, эти аргументы должны были поддержать её слова:
— Да мы столько на вас потратили, что давно бы квартиру купили!
Потратили, не спорю. На своё питание, на свои условия проживания, на постоянные развлечения, на заказ всякой пиццы, платную медицину (наблюдаться в обычной женской консультации Лена отказалась). Или это однажды позаимствованный пакетик чая такой дорогой?
— Лена, успокойся, пожалуйста. В любом случае, если бы вы снимали жильё, вряд ли бы вы смогли накопить деньги. Ведь даже аренда комнаты стоит от семи до девяти тысяч в месяц. Если вы хотите свою трёхкомнатную квартиру — берите ипотеку. Я от своих слов не отказываюсь, деньги дам.
Лена из моих слов услышала то, что ей хотелось услышать:
— Про аренду заговорили? Вы нам ещё насчитайте сумму за проживание в этом сарае! Сколько там получается за шесть лет? — она достала телефон, что-то там потыкала и озвучила: — Это если по шесть тысяч, то триста шестьдесят получается. Извините, столько сейчас нет! Вот есть триста! Подавитесь!
Она достала из шкафа деньги, переданные ей матерью, и бросила их мне под ноги.
Я не ожидала, да я даже не поняла, с чего она так взъелась! Ни слова не прозвучало, что они мне что-то должны!
— Лена, пожалуйста, успокойся. Тебе нельзя нервничать. Прибери деньги, давай дождёмся Колю, ещё раз всё обсудим.
Но она оделась и выбежала из квартиры.
Деньги я собрала и убрала туда, откуда Лена их достала.
Вернулась она через час, уже вместе с Колей. Сын постучал ко мне в комнату и попросил прощения за поведение жены:
— Мама, я ничего не знал. Мне Лена буквально только что рассказала об идее с продажей твоей квартиры. Я даже не был в курсе того, что ей мама триста тысяч привезла. Мама, мы ни на что не претендуем: твоя квартира — это твоя квартира, и таковой и останется. Мы с Леной возьмём ипотеку, как и планировали. Она сейчас успокоится и тоже извинится.
— Не надо, пусть не извиняется, я всё понимаю. Она молодая, хочется отдельно жить, ещё гормоны. Всё хорошо.
Лена всё-таки извинилась, инцидент был исчерпан. Они с Колей стали выбирать квартиру и бегать по банкам.
На работе коллеги единогласно сказали, что Лена — интриганка:
— Коля у тебя молодец! А сношка знаешь на что рассчитывала? Что прибежит к нему вся в слезах, пожалуется, что ты деньги за проживание потребовала. А он на тебя надавит с продажей, за слёзы жены. Не вздумай ничего продавать! И размениваться не вздумай! Точно вернётся к тебе Коля, сбежит от такой расчётливой особы.
После этих слов я задумалась: может, так она и хотела? А что? Продала бы я квартиру, в новой — Лена хозяйка. Развод, мы с Колей на улицу, сноха при недвижимости?
Ипотеку им одобрили. Лена вся светится. Только червячок сомнения появился: чему Лена радуется? Что скоро у них будет своя квартира? Или что скоро у неё будет квартира? Мой сын — порядочный человек, ничего делить не будет.
Шесть с лишним лет под одной крышей прожили, всё хорошо было. А после разговора по поводу продажи моего жилья появились большие сомнения в снохе. Очень большие. Ещё эта сцена со швырянием денег… И всякие подсчёты-расчёты. Ой, не к добру это всё. Сердце не на месте.
Записано со слов Ольги С.
