К моменту нашего знакомства Виталик четыре месяца снимал жильё. В его квартире остались жить почти бывшая жена и любимый сын.
Не скажу, что Виталик до последнего стремился сохранить брак. Узнав о предательстве жены, выслушав обвинения, что это он виноват — не уделял внимания, не устраивал романтичных вечеров, не звал на свидания, — он собрал вещи и ушёл. Ушёл, чтобы подумать: стоит ли воспитание сына в полной семье его поруганной чести и гордости? И какая это будет семья, где папа живёт с мамой только из-за ребёнка?
Я сразу поняла, что это мой человек. Та самая половинка, встреча с которой — настоящая удача. Проявила инициативу, пригласила в кино, понеслось.
Не буду скрывать: бракоразводный процесс начался после моего появления в жизни Виталика. До встречи со мной он находился в подвешенном состоянии, но, встретив родственную душу, решил не возвращаться к женщине, которая его предала.
Бывшая жена, рассчитывающая на его возвращение, была в шоке. Она вычислила меня в социальной сети: всех друзей знала наперечёт, я была недавно добавленной. Написала, просила не рушить семью. Семью… Разве это семья, где муж работает не жалея себя, а жена в это время украшает его голову ветвистыми рогами?
«Он всё равно ко мне вернётся!» — написала она мне.
Я смутно представляла, чем она руководствовалась, может, кого-нибудь наслушалась, но факт остаётся фактом: она собрала вещи и ушла, оставив ребёнка дома одного. Хорошо хоть, что позвонила и сообщила.
Представляете себе состояние восьмилетнего мальчика, которого бросила мать?
Виталик вернулся домой к сыну. В суде бывшая жена заявила, что ребёнок будет жить с отцом. После последнего заседания она смеялась: «Прибежишь! Кому ты нужен с сыном на руках?»
Не прибежал. Да хоть с пятью сыновьями — нужен! Мне нужен!
Виталик благородно не стал подавать на алименты. Через некоторое время состоялось наше с пасынком знакомство, а затем началась наша совместная жизнь.
Завоевать доверие было ой как непросто. Это был ежедневный труд, тяжёлый труд.
Бывшая жена не отчаивалась: «Я подожду!»
Не дождалась.
Мы с Виталиком поженились, стали думать об общем ребёнке. Отношения со старшим сыном у нас очень хорошие: да, я его не рожала, но всё равно очень люблю. Даже редкие появления матери не могут ничего испортить. Дети ведь всё чувствуют: кто к ним с добром и любовью, а кто хочет воспользоваться.
Я была на восьмом месяце, когда к нам пришли из органов опеки. Поступил сигнал, что мальчику плохо с папой: дома постоянные дебоши, ссоры, ругань, попойки. Сразу после этого пришла повестка в суд. Бывшая решила забрать сына, раз никто к ней не вернулся.
Она не учла одной вещи: нашему с ней сыну двенадцать лет. Он во всеуслышание сказал, что хочет жить с папой и со мной.
Она начала звонить, обвинять во всем меня: я отняла у неё не только мужа, но и ребёнка. Не вижу ни капли вины: мы счастливы, не появилась бы я, всё равно у них ничего бы не наладилось. Виталик никогда бы её не простил. Да, жил бы с ней ради сына. Но не простил.
К несчастью, у бывшей есть союзница. Мама Виталика, пребывающая в твёрдой уверенности, что ребёнок должен быть с матерью, раз оная изъявила такое желание. Моя свекровь уверена, что никто не бросал её внука. Она полностью поддерживает бывшую жену Виталика, веря в её слова: та специально не стала претендовать на сына во время развода, надеясь, что я быстро устану от чужого ребёнка и верну ей мужа. А я не оправдала этих ожиданий: приняла и полюбила. Хотя, по задумке бывшей, я должна была отказаться его воспитывать. Почему? Я люблю мужа, а сын Виталика — его продолжение. Не принять ребёнка любимого мужчины, это как ненавидеть мизинец на его правой руке. Так же глупо.
Мужу хватило двух бесед с мамой, после чего дорога к нам домой была для неё закрыта. Не одобряю, но понимаю: кому понравится, если его старшего ребёнка буду называть бедным мальчиком, лишённым материнского тепла, а младшего — выродком? Никто не запрещал бывшей жене приезжать, брать к себе сына на несколько дней, проводить с ним время. Никто не запрещал ей быть мамой. Кто виноват, что она предпочла иной вариант — высиживать в ожидании разлада наших отношений, надеясь, что её сын внесёт в них сумятицу? Где она раньше была? Почему это ожидание продлилось так долго? Или это просто предлог?
Став мамой, я ещё больше перестала понимать бывшую жену. Любовь к детям безусловна. Если появляются какие-то условия, то места для любви остаётся всё меньше и меньше.
Очень жалко пасынка. Стараюсь окружить его любовью и заботой, но чувствую, как ему не хватает именно мамы. Боюсь, не в моих силах это изменить. Или в моих?
Записано со слов Софии Н.
