“Я обидел своего сына”, — эти слова я, не переставая, твердил, стоя возле стойки регистратора больницы скорой медицинской помощи. Девушка из-за стекла смотрела на меня сочувственно, но она не могла мне помочь.
— Присядьте, пожалуйста, — в очередной раз попросила она, — или, лучше всего, поезжайте домой, вам сообщат о любых изменениях в состоянии вашего сына.
— Нет, нет, домой я не поеду, — возразил я и, послушавшись ее указаний, все же присел на кушетку.
Я не видел своего сына десять лет. Парадокс заключался в том, что именно это время я считал самым счастливым в своей жизни. Но недавно мой мир перевернулся с ног на голову, потому что жизнь не терпит несправедливости. Даже если у нас иногда возникает ощущение, что, сделав что-то нехорошее, поступив с кем-то плохо, обидев кого-то, нам удалось избежать наказания, то это совершенно не так. Просто у нас с жизнью разные понятия о временных рамках. Мы можем даже забыть о нанесенной кому-то обиде, но жизнь помнит все.
Мы познакомились с Алиной в ночном клубе, где она отдыхала с подружками. Я в те годы часто проводил время в подобных местах. Мне крайне льстило внимание девушек, нравился вкус джин тоника, громкая музыка и моя кожаная куртка. В ту ночь я пошел проводить Алину до дома и сам не заметил, как привязался к ней. Она была какой-то по-особенному нежной, хрупкой, словно маленький ребенок. Мне хотелось защищать ее, носить на руках, баловать.
Когда Алина забеременела, абсолютно все вокруг твердили нам, что мы слишком молоды для семейной жизни. Но я никого не послушал. Бросил институт, пошел работать на стройку. Мы сняли квартиру и наслаждались своей любовью.
Я первым среди своих друзей стал папой, и все парни завидовали мне. Данька был моей маленькой копией и от этого я еще больше задирал нос. Сын подрастал, и вместе с ним взрослели и мы сами. Вскоре я перестал таскать мешки с цементом по этажам и штукатурить стены. Я самостоятельно нанимал строителей, закупал и развозил стройматериалы, мастерски руководя целыми бригадами. Я подыскивал все новые и новые строительные объекты, мои связи расширялись, я перестал справляться с работой в одиночку и в итоге открыл собственную строительную фирму.
Моя жена тоже преуспевала, работая в индустрии красоты, у нее был свой небольшой маникюрный салон. Мы оба с утра до ночи пропадали на работе. Сын учился, посещал различные кружки и секции. Хотя с виду наша семья выглядела вполне положительной, мы жили словно по инерции, все дальше и дальше отдаляясь друг от друга.
Чрез некоторое время я встретил Веру. Она была настолько яркой, будто только, что спрыгнула с подиума, стуча своими каблучками, из тех женщин, что непременно притягивают к себе все взгляды. Не знаю, кто бы мог устоять перед ней и мне, естественно, было лестно ее внимание. У нас завязался бурный роман. Я еще реже стал появляться дома, но ни разу не услышал ни упрека жены. Позже, причины, по которым она так спокойно реагировала на мои отлучки, стали мне понятны.
Не знаю, что за умелая рука управляла в тот момент моей жизнью, но именно тогда, когда Вера начала настойчиво склонять меня к разводу, я встретил свою жену с другим мужчиной. При этом не просто с другим мужчиной, а с одним из моих друзей. Самое поразительное, что я не испытал никаких эмоций в тот момент. Просто констатировал этот факт, а вполне возможно даже обрадовался. Впереди замаячила перспектива назвать Веру своей женой, в соответствии с ее желаниями.
— Леша, нам нужно поговорить, — Алина сама начала тот разговор. — Мне кажется, я не скажу тебе ничего нового. Не знаю, как так вышло, что мы с тобой стали чужими. Скорее всего, мы изменились, повзрослели и перестали составлять нужный альянс.
— Наверно ты права, — вздохнул я, радуясь, что самому не приходится произносить эти слова.
— Значит, ты согласен, что нам нужно расстаться?
— Зачем отрицать очевидное.
Алина внимательно посмотрела на меня и улыбнулась той самой девчачьей улыбкой, от которой раньше у меня подгибались колени. На секунду что-то екнуло в моей груди, но перед глазами тут же всплыл образ Веры, затмив собою все на свете.
Через полгода после нашего расставания Алина вышла замуж, и они переехали жить на юг страны. Мы с Верой на тот момент уже были женаты и вовсю наслаждались жизнью. Так что я думаю, каждый из нас получил то, что хотел, кроме, конечно, нашего сына. Мы взрослые не спрашиваем у детей разрешения, совершая свои поступки. Даже если в глубине души мы сожалеем о том, что ребенку пришлось пережить расставание родителей, то это ничего не меняет. А для ребенка в тот момент рушится одна из стен, составляющая внутренний каркас его жизни. И зачастую это несущая стена.
— Даня, будешь мне звонить? — спросил я сына на прощание.
— Угу, — буркнул он.
— Береги маму, учись хорошо, слушайся дядю Сережу, — мои дежурные фразы вряд ли достигали его ушей. Ему совершенно не нужны были эти слова, в тот момент моему сыну пришлось стать взрослым.
Впоследствии, мы изредка созванивались с сыном, но чаще обменивались сообщениями. Так проще. Написал: «Как дела, сын? Что нового, сын? Нужны ли еще деньги?». И все ты опять свободен и чувствуешь себя замечательным родителем, который очень хорошо заботится о своем сыне.
Время летит незаметно. Особенно, когда ты прожигаешь жизнь в обществе красивой молодой жены и стараешься, чтобы она и дальше была всем довольна. Иногда я думал, что нужно бы съездить повидаться с сыном, но мы с Верой проводили отпуска в более экзотических местах. Так что вроде бы было недосуг.
И вот спустя десять лет в моей жизни наступил период расплаты. Сейчас, сидя на кушетке в отделении больницы скорой помощи я, наконец, осознал, что рад такому исходу. Рад, потому что заслужил это. Нельзя не искупив свою вину перед кем-то, продолжать жить. Это как снежный ком, с годами будет лишь увеличивать внутреннюю грязь.
— Вера, а чьи это часы? — спросил я, пытаясь понять, как на моей тумбочке возле кровати появились чужие мужские часы.
— Это я тебе купила, — выпалила, совершенно не подумав, моя супруга.
— Ты купила мне часы в переходе?
— Нет. А что, они не настоящие?
— Вера, тут еще надпись имеется.
Я с грустью смотрел на ее пылающие щеки и будто просыпался после долгого сна. Я вдруг совершенно ясно осознал, что ни разу не слышал от своей жены слово: «Люблю». Более того, я понял, что никогда не ощущал ее любви ко мне.
Затем был развод. Мерзкий, совершенно не такой, как в прошлый раз. Вера пыталась высудить, как можно больше моих богатств. Мне не жалко, но всему есть предел, так что она получила, ровно столько, сколько положено. Даже с учетом ее расходов, суммы должно было хватить на половину жизни, но супруга, по всей видимости, планировала еще содержать владельца дешевых часов, а в мои планы это точно не входило.
Спустя несколько месяцев после моего развода мне позвонил сын. На моей памяти он ни разу не звонил первым.
— Пап, я узнал, что ты сейчас живешь один, могу я к тебе приехать?
В моей груди подпрыгнул какой-то огромный шар, а глаза, отчего-то стало пощипывать. Я много раз приглашал сына к себе, но он всегда отказывался. Хотя я, конечно, особо и не настаивал.
— Всегда рад тебе, сын, — чуть хриплым голосом произнес я.
— Только я не один приеду, это ничего?
— Данька, дом такой огромный, особенно без шмоток Веры, так что можешь привезти с собой хоть всех своих друзей.
Данила приехал в обществе лишь одного друга, вернее подруги. Девушке по имени Саша на вид было не более семнадцати лет, и она была беременна.
— Даня, ты же не хочешь сказать, что это твой ребенок? — спросил я сына, сидя вечером на кухне.
— Мой.
Сын смотрел мне прямо в глаза и я, не выдержав его взгляда, отвернулся.
— Вы же совсем дети! О чем вы думали?
— Папа, мы с Сашей любим друг друга, любим нашего будущего ребенка, и эта тема не подлежит обсуждению.
— Значит, тебе не нужны мои советы? — взвился я. — А что нужно, чтобы я содержал вас?
Даня, не отводя от меня взгляда, произнес:
— Совета было бы вполне достаточно.
Он встал из-за стола и, разбудив Сашу, покинул мой дом. Никакие мои уговоры и просьбы остаться, его не остановили. И вот, спустя час после их отъезда мне позвонили из больницы и сообщили, что такси, где ехал мой сын со своей девушкой, попало в аварию.
Я сидел на больничной кушетке и впервые в жизни испытывал настоящее горе. Все, что было со мной ранее, вся моя жизнь больше не имела значения.
— Простите, беременная девушка вам кем приходится? — спросила, подошедшая ко мне медсестра.
— Она моя будущая сноха, — ни секунды не сомневаясь, ответил я.
— Ей гораздо лучше, думаю, завтра вы сможете забрать ее домой.
— А ребенок?
— С ним тоже все хорошо.
— А мой сын? — дрогнувшим голосом спросил я.
— Доктор позже вам все объяснит, — она поспешила удалиться, а я снова невидящим взором уперся в пол.
Я просидел в больнице всю ночь, охранники пытались выпроводить меня, но, в конце концов, махнули рукой. Зато рано утром ко мне, наконец, вышел врач.
— Не волнуйтесь, с вашим сыном уже все хорошо, — сразу же успокоил он. — Его жизни больше ничего не угрожает. Но есть повреждения позвоночника. Пока не понятно, как это отразится на двигательных функциях организма. Однако советую раньше времени не расстраиваться.
Врач похлопал меня по плечу, а я несколько раз потрясая его руку, все время повторял:
— Главное он жив, и я смогу попросить прощения.
Врач сказал, что я могу забрать из больницы Сашу, а сына навестить вечером. По дороге до дома Саша молчала, а я будто впервые увидел ее. Чуть раскосые глаза, нос с небольшой горбинкой, упрямый рот и длинные, покрывающие спину волосы.
— Саша, простите меня, пожалуйста! — заговорил я. — Я обидел своего сына, вел себя словно последний эгоист. Это из-за меня вы попали в аварию.
— Не нужно винить себя во всех бедах, это обычно приводит в тупик, — мягко улыбнулась она. — Вот увидите, все наладится.
— Расскажете, как вы познакомились с Данилой? — спросил я, чтобы отвлечься от грустных мыслей.
— Это очень романтичная история, — улыбнулась девушка, — уверены, что хотите ее услышать сейчас?
— Уверен, — твердо сказал я, тоже начиная улыбаться.
— Мы с родителями каждый год отдыхали на море в одном и том же городе. Прошлым летом я прогуливалась по пирсу и случайно уронила в воду свою сумку. Через несколько минут из воды вынырнул парень и вручил мне пропажу. Он был словно подводный житель, появившийся ни откуда. Это потом я узнала, что Данил уже два года наблюдал за мной влюбленными глазами. Он вырос на этом побережье, так что плавает не хуже местных дельфинов. Не успела моя сумка коснуться воды, как он тут же бросился вслед за ней.
Слушая ее, мои губы сами собой растянулись в улыбке. Я представлял сцену их знакомства и больше всего на свете в тот момент мечтал увидеть, как плавает мой сын.
— И что же было дальше? — я не хотел, чтобы она замолкала. Мне было необходимо знать о них обоих как можно больше.
— Дальше Данила заставил меня влюбиться в него. Мы переписывались всю зиму, а, встретившись на следующий год, поняли, что больше не хотим расставаться. К сожалению, никто из наших родственников не поддержал нас Мои родители в первое время даже настаивали на прерывании. Даня почему-то подумал, что вы отнесетесь к ситуации, не как все. Он по-особенному к вам относится, словно к самому дорогому воспоминанию.
— Правда? — шепотом спросил я.
— Да, — Саша повернулась ко мне в пол оборота, — Даня будто вознес вас на пьедестал, хотя он в этом никогда не признается.
— Спасибо тебе за теплые слова и за рассказ. Теперь главное, чтобы Данила поправился.
Я изо всех сил старался не показать ей своих слез. Мне нельзя, я мужчина. Но, у меня никак не выходило остановить эти всхлипы и в итоге, я припарковал автомобиль у обочины и положил голову на руль. Саша не мешала мне выплакать свою вину, лишь когда мои плечи перестали вздрагивать, она спросила.
— Можно я сяду за руль?
— Разве у тебя есть права? — удивился я.
— Есть, — засмеялась Саша, — я просто выгляжу молодо, а так я старше Данилы на целых полгода.
Серьезных повреждений позвоночника у Дани не было, но все равно больницу он покинул в инвалидном кресле. Врач сказал, что через год, или два все функции организма восстановятся. Я продал свой дом и перебрался вместе с ними в тот южный город, где в последнее время жила моя семья. Я больше не хотел расставаться с ними. Мне как воздух было необходимо видеть их всех, участвовать в их жизнях, помогать, заботиться. Наш сын оказался настоящим борцом и к тому времени, когда на свет появилась наша внучка Лера, Даня уже уверенно стоял на ногах.
Я был очень благодарен Алине и Сергею за то, что они приняли меня, как родного. В лице Сергея я даже вновь обрел друга. Через несколько лет нам вместе пришлось пережить болезнь, а потом и смерть Сережи. Алина утверждала, что не будь меня рядом, она бы не справилась с этой утратой. А спустя еще несколько лет мы с Алиной вновь поженились, что было для меня совершенно незаслуженным подарком судьбы. Теперь мы вместе растим наших троих внуков. Потому что мой сын оказался намного мудрее меня и, даже повзрослев, сумел сохранить свою семью.
Автор: Светлана Юферева
