Жена сразу почувствовала, что что-то не так, когда Пётр в воскресенье утром спросил, есть ли у них в доме утюг.
― А тебе зачем? ― посмотрела она на него с подозрительным прищуром, а утюг прикрыла собой (на всякий случай).
― Яичницу пожарить хочу! ― съязвил Пётр, ― что за дyрaцкие вопросы? Хочу погладить рубашку.!
А вот и второй звоночек.
― Какую такую рубашку? У тебя сроду рубашек не было. Всю жизнь в своих майках стрёмных ходил. Ты куда намылился? ― сверлила она его взглядом.
― Отдыхать. Со мной поедешь? Два раза не предлагаю, ― заявил он во весь голос, словно бросая вызов и не прекращая поиски утюга.
― Отдыхать?! А не рано ли тебе на отдых? Ты мне карниз новый повесил? А ручку в туалете затянул?
― К чёрту! ― махнул он рукой, ― и карниз и ручку и… Жучку…― рифма легла сама собой.
― Та-а-ак, бунтуем, значит, хорош-о-о. Ну и куда ты отдыхать собрался? Опять к своему дружку Толику? Будете весь день пить его вoнючий самoгон и жаловаться друг другу на жизнь?
― К чёрту! ― повторил Пётр и заглянул под кровать в поисках утюга, но нашёл лишь давно потерянный тапочек. ― Я на море поеду! Ты со мной?! ― взглянул он на жену так серьёзно, что она икнула.
― Ха! Смешно! Какое тебе море!
― Чёрное! ― гаркнул он. ― Болгарское! Золотые пески! Меня мой друг армейский пригласил, он там живёт уже пятнадцать лет!
― Друг? Aрмейский? Ты в aрмии служил ещё, наверно, при Екатерине Второй, какие ещё друзья? Над тобой кто-то пошутил, а ты и не понял, бедненький!
― Нет! Я, может, и одной ногой на пенсии, но с головой у меня всё в порядке, я Димку сразу узнал. Он мне в соц-сетях написал.
― Ты сдyрел? ― супруга уже начинала реально нервничать, видя его настрой, ― нам водонагреватель нужно менять!
― В тазике воду погреешь. Я устал! Слышишь? Устал я!
Пётр не врал. С тех пор как вернулся с aрмии, он только и делал, что работал. Сначала двух детей выкормил до возраста подростков, которых потом забрала бывшая жена и ушла от него. Затем встретил жену нынешнюю, тоже с двумя потенциальными людьми, у которых, правда, ещё козявки на носу блестели. Сорок лет он жил в строительном вагончике, строил заводы по всей стране, накопил на деревянный дом. В свободное от стройки в командировках время Пётр строил дом собственный. На оставшиеся деньги жена покупала себе и детям всё необходимое и «обходимое», а он и не жаловался: «надо так надо».
Жена детей любила больше, чем его, за них готова была порвать, в основном, правда, рвался Петин кошелёк. Сама она не работала. Занималась воспитанием детей и наведением порядка в доме.
Потом дети выросли, отучились платно в институте, захотели своё жильё. Петя накопил им на первые взносы по ипотеке, сделал ремонты в квартирах, покупал на свадьбе торт, который сам же и оплачивал вместе с рестораном, кортежем и тамадой.
За всё это время они лишь однажды выехали с женой в Геленджик и то только потому, что у него там был небольшой объект, а она увязалась за ним. Пётр наслаждался морем лишь ночью, после работы, а жена отдохнула тогда на всю жизнь. Ей, почему-то, нравилось больше дома или в лес ходить за грибами, да и дети там ближе, а моря ― это так, несерьёзная трата денег.
― Ты никуда не поедешь! ― проскрежетала она сквозь стиснутые зубы.
― Поеду!
― У тебя загранпаспорта нет!
― Как же нет? Вот! ― достал он паспорт из штанов. ― Забыла, что я десять лет назад в Литву ездил на месяц, в командировку? У меня три недели до истечения срока осталось.
― Да ты хоть представляешь, во сколько нам обойдётся твоё загорелое пузо?!
― А мне плевать! Я заслужил!
― Я тебя не пущу!
― Разрешения мне не нужно!
Он плюнул на поиски утюга и пошёл упаковывать чемодан неглажеными вещами, а сам облачился в свою новенькую мятую рубашку.
― Я тебе денег не дам! ― продолжала угрожать жена, забежав за ним в комнату.
― В каком смысле? Это мои деньги! Я их заработал! ― он смотрел на неё бешеными глазами, но она была непреклонна.
― Эти деньги нужны на водонагреватель и Андрюшеньке на ремонт машины.
― Андрюшеньке твоему тридцать лет! Он не может сам оплатить ремонт?
― У него сложности! Ты же знаешь, что они ещё крeдит за Турцию не отдали!
― Бедненькие! ― театрально схватился Пётр за остатки волос на голове.
― Денег не получишь, ― прошипела жена и ушла на кухню.
― И не нужно! Я всё равно поеду, пусть даже придётся милостыню просить.
Пётр позвонил на работу, попросил дать дополнительный аванс, но ему отказали, так как он уже получил отпускные, которые в этот момент, наверняка, перечислялись Андрюшеньке на карту. Толик денег тоже одолжить не смог — азартный товарищ всё проиграл соседу в нарды.
Пётр нервно нажимал на резиновые кнопки старенького телефона, разыскивая то самое заветное предложение о крeдите, которое ему обещали при предъявлении паспорта.
― Приходите! Дадим вам крeдит за пятнадцать минут! ― сказал в динамике голосом терминатора менеджер Марина.
В офисе банка два других терминатора, — Ольга и Екатерина, — развели Петра на страховку жизни и оформили ему переход в негосударственный пенсионный фонд, но крeдит не дали.
Дома он не появлялся целые сутки. Искал деньги, но находил лишь сплошные отказы. Пётр не собирался сдаваться. Всю свою жизнь отдал ради того, чтобы другие были сыты и довольны, разве он не заслужил одной вшивой поездки?
Жена нашла его на следующий день сидящим в подземном переходе: угрюмого, обиженного на весь мир, со скрещёнными на грyди руками и перевернутой на землю шапкой, в которой блестело две десятки. Рядом стояла картонка, на которой карандашом было нацарапано: «Подайте на отпуск в Болгарии». А снизу постскриптум: «Страхование жизни не предлагать».
― Ну как, на билет в одну сторону, смотрю, уже насобирал, ― смотрела на него жена сверху вниз, ехидно улыбаясь.
― Отстань. Надо будет, я пешком пойду, ― отводил он от неё взгляд.
― Не успеешь, загранпаспорт закончится.
― Значит без него буду границу пересекать.
― Вставай давай, пошли домой. Я написала твоему Диме. Его взломали, оказывается, уже давно. Там какой-то мошенник сидит. Я когда написала ему, что ты скоро прилетишь, он сразу денег попросил на карту, якобы отдаст при встрече.
Пётр молчал. Он незаметно вытер скупую слезу и начал подниматься с холодной плитки перехода.
― Ладно уж. Не кисни ты. Я нам билеты в Абхазию кyпила. У меня всё равно загранпаспорта нет. Хотя бы так отдохнём, ― улыбнулась она ему, наконец, по-доброму: как раньше, когда они еще говорили вечерами о любви и спали под одним одеялом.
― А как же Андрюхин ремонт?
― Пусть хотя бы раз самостоятельно справится со своей ошибкой. Он ведь сам в аварии виноват. По телефону болтал за рулём, проглядел светофор.
― А водонагреватель как же?
― Я сэкономила, ещё один тазик кyпила. Да и зачем он нам на море?
Автор: Александр Райн
