— Боже мой, я такая толстая! – ревела я белугой, стоя на весах в одних кружевных трусах и золотой цепочке, чтобы оные не показали вес одежды, а только мой.
— На тебе еще грамм двести трyсов, — посмеялся муж.
— Трусы столько не весят, — улыбнулась я, но тут же, вспомнив про цифру на весах, снова изобразила плач Ярославны.
— Давай отталкиваться от логики, — предложил мужчина. – Сколько у тебя «лишних кило»?
— Четыре – провыла я.
— Физиологическая норма сброса веса – 500 граммов в неделю. Два месяца – и ты снова няш-стройняш.
— Я хочу тортик, — глотая слезы, промямлила я.
— Тогда не ной, ешь тортик, и будь моей аппетитной булочкой.
— Не хочуууу.
— Тогда не ешь тортик.
Я слезла с весов, пнула их обратно в угол и пошла одеваться. Мной был разработан план по быстрому сбросу этих четырех килограммов. Во-первых – только пить воду, и ничего не есть. Во-вторых – тренировка, хорошая, силовая, с двумя пятикилограммовыми гантелями и резинками для фитнеса. В-третьих, вместо ужина пробежать пять километров вокруг дома. Я чувствовала себя Томом Крузом в «Миссия невыполнима» от масштабности проекта и его награды – снова стройного тела.
Муж на кухне вовсю уплетал приготовленные мной вчера, когда я еще не знала о предательских килограммах, блинчики с сыром и ветчиной. Я, с лицом, полным презрения к бренной пище, налила воды и ушла из кухни. Муж усмехнулся и громко зачавкал. Но я была непоколебима.
— Ты что, решила сделать косплей на сардельку «Папа может»? – спросил муж, увидев меня, обмотанную пищевой пленкой для большей эффективности тренировки.
Я окинула его презрительным взглядом и притащила гантели из коридора. Я убивалась час, ну как убивалась – делала два упражнения и падала на пол, чтобы передохнуть. Надо сказала, отдыхала я гораздо больше, чем убивалась, но все равно чувствовала себя, как минимум, Чудо-Женщиной.
Снять пленку оказалось тяжелее, чем отдыхать с гантелями на полу. Пока я разматывалась, муж все это снимал на камеру с диким реготом и угрозами выложить в сеть, но я была горда и неприступна, насколько это может человек, сдирающий в позе зю с пoпы остатки пленки.
На обед муж чавкал опять же вчера приготовленным мясом с картохой. Я снова налила воды и хотела уйти.
— Посуду помой, это еще минус 200 калорий.
Я промолчала, но, поняв, что он прав, принялась ожесточенно скрести губкой тарелку, как будто от этого зависела судьба детей в Африке.
Вечером я не решилась снова обматываться пленкой, помятую о застрявшем между ягодицами полиэтилене и не желая вызвать насмешки соседей. Хотя они и так были, пока я изображала промышленный вентилятор, наматывая круги вокруг дома, и дыша, как вoзбyжденный лось.
Наконец я увидела радугу и единорога на ней и он, обдав меня водой, заговорил со мной человеческим голосом:
— Вера, блин, ты очнешься или нет! – кричал на меня муж, а я лежала на скамейке во дворе и у меня подозрительно болел лоб, как будто там намеревается вскочить шишка размером с Эверест.
— Ну что, будешь еще худеть? – спросил муж, занося меня на руках домой.
Я что-то невразумительно промычала, желая и на стульчик сесть и рыбку съесть.
Он одной ногой пододвинул ко мне весы и аккуратно меня на них поставил. Они показали минус 500 грамм.
— Это, наверно, самая тяжелая часть мозга. – Не выдержал муж. – Ракушка ты моя, ты весишь 53,5 кг. Зачем тебе – худеть?
— Нет, я ненормальная. А ты меня и такую любишь?
— Да еще и дyрy! – поцеловал меня муж, снимая с весов.
Автор: Юлия Поселеннова
