Молодая сосенка под окнами качалась от ветра. Если сравнить с человеком, то подросток эта сосенка. Надя, глядя на сосну, обдумывая, как лучше сказать, чтобы не обидеть Арсения.
— Ну так, что, Надюха, сойдемся давай, — Арсений потянулся к чашке с чаем, пододвинув ее, но так и не отпил, — все равно встречаемся, живем, можно сказать, по соседству, и так все понятно, надо уж как-то объединяться.
Надя, в бежевой кофте, накинутой на худенькие плечи, вздохнула. – Сеня, ну ты видел, что вчера было…
— А что было? – Арсений распрямил плечи, насторожившись.
— Твои с моими не ладят, или мои с твоими, в общем, дети не готовы жить вместе. Вчера в окно увидела, как мальчишки передрались, а твоя Оксанка с моей Иркой спорят, да обижаются друг на друга.
— Ну, дети же, чего с них взять к тому же мои раз в неделю забегают, а то все у матери.
— Сеня, ну вот скажи, чью мне сторону занимать? Ну, перееду я к тебе, ревности сколь будет, у меня старший уже подросток, да и младшая, чуть что, губы дует. Твои искоса на меня смотрят… В общем, подумала я, Сеня, и решила: вырастут дети, тогда и выйду замуж.
— Тьфу ты, что за блажь нашла?! Я тебе предложение делаю, вместе хочу жить, чтобы семья была, а тут такой вираж с твоей стороны…
— Сам что ли не видишь, сколь раз вместе собирались, дети наши постоянно чего-то делят, никак не дружат между собой. Давай подождем, пусть подрастут…
— Ну да, давай подождем, пусть еще эта сосна под окнами вырастет, а потом внуков вырастим, глядишь, и до нас очередь дойдет. И потом ты скажешь, что дом не на кого оставить…
— И в самом деле, — Надя ухватилась за эти слова, — про дом я и не подумала.
— Эх, Надюха, Надюха, — Арсений смотрел разочарованно, — в общем, я предложил, а ты, как знаешь.
Хлопнувшая дверь вывела Надежду из оцепенения, она обхватила голову руками, проведя по волосам, убирая их назад. Арсения знала еще со школы, он немного старше, у него своя компания была, у нее свои подружки. Он женился, она замуж вышла. А в прошлом году разошелся Арсений с женой, а Надежда овдовела. Не сказать, что хорошо с мужем жила, но теперь уже плохое старалась не вспоминать, загубил он стопками, а потом и стаканами свою жизнь.
Арсений возвращался домой тоже в раздумьях. А идти-то тут всего ничего: вот свернул за угол на соседнюю улицу, и тут через семь домов его усадьба. Он никогда не считал, сколько домов разделяют его с Надеждой, а тут посчитал для интереса и усмехнулся: «Вот и делай предложение, чтобы отказ получить».
Неделю он не появлялся у Надежды, и она не забегала, переживая за их отношения. – Ой, Надька, сама себя наказываешь, — сказала старшая сестра Людмила, уже лет десять как переехавшая в город. – Вот я в городе живу, народу, как вокруг яблони осенью, — полно. А встретить человека для жизни – это редкая удача. А тебе мужик сам себя на блюдечке подал, а ты его отшила. Не любишь что ли?
— В том-то и дело, что люблю, — Надежда чуть не плакала, — мне бы детей вырастить, а потом уж о личной жизни думать. А пока ничего путного не получится, буду разрываться между детьми и Арсением, не жизнь, а мука будет.
— Вот еще капризы, — Людмила строго посмотрела на младшую сестру, — не принимают они, кто бы спрашивал, делай, как тебе надо. Упустишь мужика, так и будешь век одна куковать.
Арсений и в самом деле перестал заглядывать к Надежде, не звонил и не предлагал свозить в город, — обычно если что купить, то вместе ездили. А потом слухи дошли, что Арсений с женщиной познакомился, недалеко тут – километров тридцать будет.
Надя совсем сникла. «А что я хотела, — думала она, — мужик не хочет один просыпаться, да и горячий обед на столе, приготовленный женскими руками, разве не по душе ему».
Она старалась не ходить мимо его дома, хоть той дорогой и короче, — больно было. Зато дети угомонились, с детьми Арсения не встречаются, не играют вместе, — так спокойнее.
Но через два месяца Арсений появился в доме Надежды. – Здравствуй Иришка. Мать дома?
Девочка недовольно посмотрела на него: — Сейчас позову.
— Вот, Надя, пришел, — мужчина присел на пододвинутый стул, — я тут тоже кое-что решил.
Надя поставила чайник, удивленная его появлением, и боялась сказать лишнее, чтобы не спугнуть незапланированную встречу. – Угощайся, Сеня, попей чайку.
— В общем, вот что я решил: не хочешь сходиться, давай так, ну что ли встречаться. Прикипел я к тебе…
Дни пролетали как один час, неделя, как один день, только начался год, как уже новый на подходе. Дети Надежды выросли, сын женился и уехал. Дочь Ира поступила в колледж и после его окончания устроилась работать в городе, приезжая к матери на выходные. В один из таких приездов, заикнулась о своем друге. Надя коснулась русых волос дочери, — подумалось ей: «как быстро летит время, того и гляди невестой станет дочка».
— Мам, а что это у нас все как не у людей?
— Это в каком смысле? Чем мы отличаемся?
— Ну, какая-то семья у нас неполная. Вот у моего Олега и отец, и мать, точнее сказать, отчим. А ты все одна, да одна… А если свадьба у нас будет, а ты как мать-одиночка…
Надежда отошла к окну и посмотрела на выросшую сосну, ставшую крепким молодым деревом. – И что же мне теперь ради твоей свадьбы замуж выходить?
— Да нет, мам, ну это я так, к слову, просто неполная семья смущает некоторых…
Надежда, пожелав дочери спокойной ночи, закрылась в спальне, и тихо, так чтобы не слышала Иринка, заплакала. Когда-то ей хотелось вырастить детей и выйти замуж, пожить для себя. Но Арсений давно уже не предлагает сойтись, и тянутся их годы, соединяя друг друга встречами, поездками за продуктами и какими-то общими делами. Только просыпаются оба в разных постелях, и завтракают по отдельности, и огороды раздельно, и вообще все раздельно. А хотелось так, чтобы дыхание друг друга слышать.
Выплакавшись, она стала успокаивать себя: «Все же хорошо, давно вместе, хоть и живем по отдельности, и в гости вместе, — его родственники меня тоже приглашают. Да и на кого дом оставишь?» — Надя долго ворочалась и уснула, когда было глубоко за полночь.
Иринка утром уехала, оставив мать в раздумьях. Нет, в этот раз Надежда не собиралась угождать дочери, сходиться с Арсением только ради того, чтобы показать, что она не одиночка. «Пусть все идет своим чередом, а если позовет Арсений, то не раздумывая соглашусь».
Однажды зимним утром, уже после Иринкиной свадьбы, Надя позвонила Арсению, — ответа не дождалась. Заволновалась, собралась за пять минут и почти пробежала мимо тех семи домов, которые разделяли ее с ним.
Калитка была открыта, дом тоже. – Что с тобой, Сеня? – увидев, лежащего на диване мужчину, испугалась она.
— Да чего-то прихватило, сам не пойму, что такое, может сердце.
— А на звонки чего не отвечаешь?
— Забыл, наверное, зарядить телефон.
Нездоровый вид Арсения напугал Надежду, и она предложила вызвать врача. – Не надо, завтра сам поеду в больницу, мне вроде легче.
— Тогда и я с тобой, так надежнее.
— Да куда же я без тебя, — улыбнулся хозяин.
— Вот что, Сеня, может ты мне и откажешь, а я все равно предложу: давай сойдемся. – Надя жестом руки, попросила не отвечать сразу. Знаю, знаю, скажешь, сама не захотела, детей надо было вырастить, отказ приму без обиды.
— И что ты наперед все забегаешь? – Арсений даже занервничал. – Я же еще ответ не дал, а ты уже отказ ждешь. Вопрос: А как же дом? На кого оставишь?
— А это вместе будем решать, Сеня.
— Ну, тогда все должно быть по-людски: я тебе предлагаю замуж за меня выйти. Не сойтись, а замуж.
Надя смущенно улыбнулась: — Ну, если возьмешь меня с моим иногда подпрыгивающим давлением, — не молоденькая я.
— А ты меня с моим не таким уж крепким сердцем – возьмешь в мужья?
Надежда припала к его плечу: — Согласна прямо сейчас, уж сколько есть, пусть все будет наше.
— Лучше поздно, чем никогда.
Автор: Татьяна Викторова (Ясный день)
