— Когда ты вещи свои научишься прибирать? – Анна с упреком смотрела на пятнадцатилетнюю дочь Алену. – Только и знаю, что убираю за тобой. Думаешь, делать мне больше нечего?
Аленка сняла наушники и, скорчив недовольную гримасу, процедила сквозь зубы: — И где я вещи разбросала? Подумаешь, толстовку не убрала, — обязательно, что ли отвлекать меня?
— Ну, надо же, побеспокоили принцессу! – раздраженно сказала Анна, уже не в силах бороться с дочерью–подростком, которая на каждое замечание реагировала, как вулкан, извергая слова и словечки.
— А ничего, что у нас дома хлам всякий валяется? – заявила Аленка.
— Где ты видишь хлам? И что это за слова такие?
— А стул, которому сто лет в обед, разве не хлам? – Аленка ткнула пальцем в сторону старенького стула, доставшегося от Аниной бабушки и который хотели увезти на дачу, но дачи, увы, уже нет. Аня все мечтала его куда-нибудь пристроить, отдать что ли кому, но все времени не хватало.
— И что тебе дался этот стул? Кому он мешает?
— Да ему место на помойке, стыдно, когда приходит кто-нибудь, а у нас это старье стоит.
— А тебе лишь бы огрызаться, — громко сказал Аня, и в порыве раздражения схватила старенький качающийся стул, поставила у двери, стукнув ножками об пол. Накинула курточку и выскочила из квартиры, прихватив попутно мусор.
На улице уже почти стемнело.
— И правда, выбросить, чтобы глаза не мозолил, — думала Аня, направляясь к мусорному баку, возле которого копался кто-то в темном, то ли в плаще, то ли в длинной куртке.
Она с ненавистью швырнула стул к баку, как будто бы именно он причина всех раздоров в семье, — тот упал, перевернувшись набок, и остался одиноко лежать, отслужив свой век нескольким поколениям.
Человек в темном плаще оглянулся на шум, посмотрел на Аню, потом на стул. Подошел и поднял его. Аня тем временем отправила пакет с мусором в бак, подумав, что вот и бомж как раз кстати, — может, подберет ее стул.
— А стульчик-то еще хороший, — сказал мужчина.
И Аня только сейчас разглядела, что одет вполне опрятно, лицо приятное, небольшая бородка и добрый взгляд.
— Вам в самом деле не нужен этот стул? – спросил он. – Или может вы погорячились, выкинув его?
Аня стояла в нерешительности, и не от того, что стул жалко, а от удивления, что вполне приличный человек подбирает мебель у мусорного бака.
— Берите, я от него избавилась.
Мужчина приподнял стул за спинку и покрутил его, оглядывая со всех сторон: — Отличный реквизит, немного подремонтировать, еще больше старины добавить, и пойдет стульчик на сцену в новый спектакль.
Аня еще больше опешила, и совсем не понимала, кто перед ней. – А что в театре стульев не хватает?
— Ну, как вам сказать, — мужчина улыбнулся, понимая ее намек, — стулья есть, но современные, а нам вот такие предметы мебели нужны для некоторых спектаклей. Вот, например, сейчас ставят спектакль, события в котором происходят больше чем полвека назад, — реквизит соответствующий нужен. А где его найти, как, простите, не на помойках. Ну, еще если кто из людей приносит, зная, что нуждаемся.
— А-ааа, а я-то думала…
— Вы, наверное, думали, что я обычный бомж, — засмеялся мужчина. – Нет, я не бомж, я – реквизитор в театре. Так что за весь реквизит ответственность несу. А стульчик ваш мы еще больше состарим, да так, что ему у нас еще долго придется в спектаклях «играть».
— Честное слово, от души отлегло. Вроде и не нужен, а выбросить было жалко. А теперь у него вторая жизнь, — обрадовалась Аня.
— Иван Андреич, — представился мужчина, — а вас как величать?
— Анна, можно просто Аня, — она смотрела в его лицо: он был явно старше, может быть лет на пятнадцать или больше. Но странное дело, это обстоятельство ее вовсе не беспокоило, — человек, стоящий перед ней был интересен и симпатичен.
***
Домой она почти влетела, даже забыв, что повздорила с дочерью.
— Аленка, ты не поверишь, где наш стул будет стоять!
Алена нехотя повернулась к матери, взглянув и выражая на лице только одно: «Ну что еще?»
— Представляешь, я бросила стул возле мусорного бака, а его тут же подобрал мужчина.
— Бомж что ли?
— Вовсе не бомж, он в театре работает реквизитором, ему старая мебель для спектаклей нужна. И он пригласил меня в ближайшую субботу в театр. Нужно только подойти к кассе и назвать свою фамилию, он билет мне оставит. И кстати, бесплатно, — это благодарность за наш стул.
— Нормально, да? На помойке знакомится! Прикольно у тебя получается.
Задор Ани сразу же иссяк, она уныло взглянула на дочку, отвечать не хотелось, иначе снова бы разгорелся спор. Настроение у Ани второй раз за вечер было испорчено. Она пошла в спальню, не сказав больше ни слова.
Аленка, поняв, что обидела мать, закусила губу, думая, как исправить положение. Потом встала, сняла наушники и зашла в спальню: — Ма-аам, хочешь я кексики испеку?
Аня устало посмотрела на дочь: — Испеки, только завтра, сегодня уже поздно.
— Хорошо! – она прикрыла дверь и довольная пошла к себе.
А Аня лежала и думала о том, что так мало нужно человеку для хорошего настроения: быть в ладу с единственной дочкой и немного праздника среди обычных будней.
— А в театр я обязательно пойду! – пообещала она себе.
Автор: Интернет
