Эта лохматая белая звезда помнила вкус чая, хотя в целой галактике ей никто не верил. Эта звезда очень хорошо помнила, что есть такая музыка, от которой хочется сиять ярче. И танцевать. Она не очень понимала, что такое – танцевать, но чувствовала, что это очень хорошо.
— Эй! Сестрица! – зовущие лучи пытались донести до соседки, лазурного гиганта, сказку про чай, музыку и танец. Но огромная голубая подруга только качала протуберанцами, и ничего не понимала. Не могли понять белую звездочку и пролетающие мимо астероиды. Некоторые сгорали в ее короне, их хрупкие узоры вливались в ее суть. Но астероиды ничего не знали про чай, музыку и танцы.
Далекая молчаливая красная звезда раздраженно посылала белой лохматой звезде советы – оставь эти странные придумки, не пристало звездам размениваться на мелочи! Звезда расстраивалась, но ей снился неведомый аромат, и крики белых чаек, и шум прибоя.
И только однажды пролетающая мимо алая пушистая комета махнула хвостом звезде, и попросила рассказать сказку. Она устала лететь через беззвездный космос между двумя галактиками, ей очень хотелось отдохнуть. Белая звезда обрадовалась, и рассказала. А когда комета услышала про неведомые прекрасные вещи, то рассмеялась и крикнула, улетая (она была очень торопливой кометой)
— Я знаю одного юного крылатого странника! А он знает все-превсе во вселенной. Жди!
И белая звезда ждала. Она ждала очень, очень долго. Кометы – непостоянные существа, может, алая комета забыла про нее? Она ждала, и ей снились сны про сирень, хрустальный дождь и тихую мелодию, льющуюся из старого граммофона. И звезда понятия не имела, что все это значит. Но ей было уютно и тепло – и так проходили миллионы лет, и звезда становилась больше и важнее, уже почти забыв про комету и ее обещание…
А комета не забыла. Крылатый странник был огромен, полупрозрачен, поверхность его крыльев переливалась темно-синими и фиолетовыми разводами, и был он из народа звездных летунов. Увы, был он уже совсем не юн, но правда знал все-превсе во вселенной. Его гигантские крылья ласково коснулись белой звезды, и она проснулась.
— Алая пушистая бродяга сказала мне, что ты рассказываешь хорошие сказки, — тихо сказал уставший летун. И звезда поведала ему про сирень, чай, граммофон и хрустальный дождь. Про музыку и быстрые каблуки, танцующие неведомый фокстрот…
— Я все выдумываю, да? – спросила старая белая звезда уставшего летуна, — Я уже взрослая звезда, а все придумываю невесть что.
— Нет, — сказал звездный странник, отдыхая в объятьях белых рук, — На многих планетах есть маленькие веселые существа, они очень быстрые, и сгорают, как искры твоих протуберанцев… Но они красиво поют, заваривают ароматный чай и любят друг друга легко и звонко.
— Как мы? – звезда погладила звездного летуна по спине, и темно-синяя мерцающая энергия его огромного тела замерцала нежно.
— Да, как мы, — кивнул он. И рассказал ей про вечера, сны, деревья, океан, чаек, прибой, белые дома и яркие маяки, про людей и про ароматный чай. Он много чего рассказал ей, пока отдыхал на ее грyди.
— Почему я все помню? – спросила она.
— Потому что когда-то ты была человеком, — улыбнулся он, — Звездные пути неисповедимы. Я устал…
— Отдыхай, — согласилась звезда. Она расстроилась. У нее не было своих планет, и она никогда не видела людей. Некоторые астероиды говорили, что вдалеке, ближе к центру ее галактики, летали большие металлические корабли, в которых жили странные быстрые искры-люди. Но сюда они не долетали. Белая звезда жила на самом краю очень старой и пустынной галактики.
«Я бесполезная звезда» — подумала она, расстраиваясь, что так и не завела себе ни одну планету. На которой можно было бы создать чай, прибой и красивый закат, в котором она выступала бы в главной роли! Тогда у нее были бы золотые лучи, преломленные чистой атмосферой планеты. Она задремала, и ее протуберанцы смешались с узорами сонного уютного летуна. Тысячи искр полетели в космос – чтоб стать новыми звездными странниками, чьи крылатые странные тела будут удивлять поэтов и космолетчиков…
Она этого не видела, дремля в мечтах о маяках, сирени и теплых ладонях. А старый летун ощутил, что силы его заканчиваются, что чудесные искры забрали с собой много его мыслей, и теперь продолжат его род во вселенной. Чтоб не расстраивать звезду, которая подарила ему тепло и объятья, звездный странник сорвался с ее груди, и поплыл прочь. Дальше и дальше, на другой конец вселенной.
Поплыл к далекой и черной планете, которая кружилась возле юной звездочки, ярко-золотой и очень уверенной в себе. И там, на этой пустой планете, старый летун упал на мертвые камни. И уснул навсегда. Он знал, какие сны хочет видеть, и понял, почему старые летуны ищут свои пустынные планеты. Он улыбался во сне. Из его хрустальной сияющей звездной плоти выросли мхи, и травы, и даже деревья, а через какое-то время над ветками поднялись птицы. Леса разрастались, и огромные ящеры громко рычали на маленьких лохматых млекопитающих. Не прошло и миллиона лет, старая белая звезда только-только начала просыпаться, не понимая, куда делся такой понимающий ее друг… А на маленькой планете у далекой незнакомой звездочки уже жили люди в лохматых шкурах. Когда старая белая звезда поняла, что она снова осталась одинокой, и заплакала – эти люди уже изобрели колесо, а потом радио и фарфоровые чайники с голубыми незабудками на боках.
Потом белая звезда поняла, что с нее хватит. А в это время где-то на далекой планете под другой маленькой золотой звездочкой открылось красивое и уютное кафе. Открылось прямо под сиреневыми майскими соцветьями. Только самые мудрые астрономы увидели в телескопы далекий-предалекий взрыв сверхновой, и записали в свои книги новые цифры и данные. Но те, кто приходил отдыхать в это кафе, ничего не знали про звездную усталость.
…Прислонившись к резной деревянной спинке, она пила ароматный чай и прислушивалась к мелодии, струившейся из граммофона. Она глядела лучисто и светло на юношу, и он улыбался ей, чуть стесняясь того, что стесняется. В его переливчато-синих глазах отражалось восхищение и надежда. А девушка говорила,
— Это так странно… Я помню, как звучат синие звезды, представляешь? И как поют белые. Такая длинная, густая музыка, которая несет вести из далеких краев. А еще кометы, они такие смешные и пушистые. Я не знаю, как это объяснить… Ты меня понимаешь? Или я все придумала…
— Ну почему же, — пожал он плечами, подвигая ей тарелку с белым легким безе, — Я уверен, что космос велик, и в нем есть место звездной музыке… А представь себе таких огромных крылатых существ, похожих на большущих – с ползвезды – воздушных змеев! Они летают от звезды к звезде, а когда становятся очень старыми, то…
— Погоди! – обрадовалась она, — Я сейчас придумаю! Они находят свою звезду, и в их танце рождаются новые звезды и новые крылатые… летуны, да? А потом…
— А потом…
Но они не договорили, что было потом. Потому что под ветками сирени на берегу теплого моря заиграл веселый фокстрот. И юноша галантно подал руку девушке. И две пары быстрых каблуков танцевали до заката в приморском дворике кафе. Звучал шум прибоя, крики чаек, и аромат свежезаваренного чая медленно поднимался прозрачным дымком к разгорающимся звездам.
Автор: Char Li
