Дождливым холодным вечером Зинаида возвращалась с работы, десять минут от метро, но промокла почти насквозь, потому что зонт забыла на работе, клуша.
«Вот бы сейчас на море,» — подумала Зина, — «Сто лет не была». Она на самом деле последний раз на море была лет тридцать назад. Они тогда с подругой купили путевку, в которую входил пешеходный тур через перевал к морю и, собственно, проживание у моря. Смысл такого выбора отдыха заключался в устройстве личной жизни, которая у них с подругой никак не устраивалась. Мужчин в группу набралось гораздо больше, чем женщин, и это вселяло надежду.
Если б они знали. Страшно вспомнить. В первый же день они поняли, что переходить через перевал-это не горной ланью порхать перед мужчинами, а ползти вверх и вверх, заливаясь едким потом, спускаться, заваливаясь на зaдницy, мечтать о привале, и желание утром пocлать всex к чeрту, выспаться и ждать спасателей.
Да и какая лань, какое порхать с их-то лишним весом. В итоге группа шла из-за них медленнее, чем должна была, что вызывало в окружавших их мужчинах раздражение и глухое роптание, а отнюдь не романтические чувства. Да и им самим было уже не до амуров, перекошенные лица, тяжелое дыхание открытым ртом, боль в страдающих мышцах. Тьфу ты, страшно вспомнить.
Правда, мужики из группы все же попытались гусарить уже на базе отдыха, когда Зина с Лилей умылись, причесались и вышли в купальниках на пляж, пытаясь выправить свой загар, оттеняющий сейчас мысик под шеей, руки ниже локтей и ноги ниже колен, но им уже романтики не хотелось, во всяком случае не с бывшими попутчиками.
А как они потом выбирались, то еще кино. До конца им насладиться морем так и не удалось. Вдруг застреляло, зaвзрывaлoсь, что происходит им объяснили в телевизоре, местные жители вывозили их в аэропорт, набитых в машинах, как шпроты. Дядьки с oрyжиeм в руках останавливали машины, открывали двери, зорко всех осматривали, грозно вопрошали: «Грyзины есть?’», народ в машине дружно крутил головами, что нет, нет, ни одного. Через несколько километров такие же дядьки останавливали, открывали, рассматривали, грозно вопрошали: «Aбxaзы есть?» И опять крутили головами, клялись, что вообще таких не знают. Да, как живы остались.
На долгое время пропала охота по морям разъезжать. А теперь вот хочется, а никак.
Вдруг мелькнула тень, кто-то догнал её слева. Зина шарахнулась испуганно, но успокоилась, присмотревшись. Да и двор уже свой, родной, кто тут напaдeт?
Рядом шел мужчина очень располагающей наружности, не красавец, просто приятный, с широкой улыбкой, добрый какой-то. Да, именно так. Вот мельком глянешь и видно, хороший человек.
-Девушка, добрый вечер, не буду долго объяснять, промокли вы вся. В общем, я могу исполнить одно ваше желание, что угодно, но пожелать вы можете третьему лицу только, не для себя.
«Осспадя, да он бoлeзный. Надо же, а такой приятный.» -Зина жалостливо смотрела на мужчину, а тот все так же широко ей улыбался.
-Я серьезен, как никогда, не сомневайтесь ни секунды.
— За девушку отдельное спасибо. А вообще я хочу, чтоб у каждого был свой дом, да вон хоть у той собаки.
Жавшаяся под дождем псина засеменила было прочь, но быстро исчезла в темноте арки.
-Ой, а где она?
-Она? Как где? Пошла домой, у нее теперь есть дом. И я, знаете ли, пойду. А то вы совсем уже вся мокрая.
Повернулся и пошел, напевая, вытащив откуда-то вдруг зонт, который с тихим щелчком раскрылся над ним овальным куполом.
Зина оторопело смотрела вслед чудаку, вот же, делать людям нечего, и поняв, что совсем замерзла, потрусила к парадной.
Поднявшись на этаж Зина увидела мокрую, облeзлyю недавнюю пcину, прижавшуюся к двери ее квартиры, которая мелко забила хвостом при её появлении.
-Ятить, ёлы палы, колотить. Волшебник xрeнов,- вымолвила ошалевшая Зина.
Пес улыбался ей, как родной, и не смогла она выкинуть его под холодный дождь.
-Ну, заходи, что ли, Миклуха. Точно, будешь Миклухой.
Собака зажмурилась от удовольствия, как подтверждая, что да, я Миклуха и есть. Уж покуролесил, не каждого так помотало.
Пес вошел в прихожую, вжался в угол, старался уже взглядом с Зиной не встречаться. Еще не веря, что его впустили в дом, Миклуха теперь не хотел привлекать к себе внимания. Вдруг передумают и выгонят. А он только согрелся.
Зина поняла все, как будто пес ей словами сказал. Она присела перед ним, взяла его за морду, подняла её так, что собаке пришлось смотреть ей в глаза.
— Миклуха, ты теперь мой! Понимаешь? Ты мой пес. А то мы добрые желать-то, а сами мимо. А волшебника этого я поняла, спасибо ему. Пошли мыться для начала, потом ужинать и спать.
Утром, совсем рано, они с Миклухой прогулялись по скверу, на обратном пути встретили соседку.
-Ой, Зиночка, а это что, собачка у вас?
-Эээ, здрассти, Марьпаллна, да вот… Пойду, на работу мне.
Вечером Зина забежала в зоомагазин, купила Миклухе ошейник, поводок и миску, свою, персональную. И очень нужную собаке таблетку от всего за немыслимые деньги.
Миклуха ждал в прихожей, если бы Зина могла, то увидела бы, как минуты две назад пес встрепенулся, сел мордой к дверям и через какое-то время стал радостно повизгивать и перебирать передними лапами.
Дома Зина пообнимала счастливого пса, надела на него ошейник, пристегнула поводок.
-Сначала выйдем ненадолго, да? А потом ужин, и подольше погуляем.
Зина так и не вышла замуж, и детей не было. Уж на пенсию скоро, а вот так сложилось. И радость пса от её прихода растрогала, ей так и не радовались никогда.
Прошлись по скверу, вдруг Зина вздрогнула. Знакомый холодный, властный голос чеканил слова:
— Значит это правда, вы притащили собаку в мою квартиру, хотя я категорически предупреждала, никакого блохатника в моем доме. Будьте добры съехать завтра же.
Перед Зиной стояла ухоженная дама, одинаково брезгливо рассматривая и пса, и её, Зину.
«Ах ты ж cтервь,» -подумала Зина.
-Нателла Витальевна, я съеду, но не завтра. Мне нужно несколько дней. Договор мы не подписывали, где про собак нужно было прописать в том числе, налоги от сдачи квартиры вы не платите, вызывайте полицию, если хотите, но у меня расписки на руках о том, что я оплачиваю вам свое проживание в вашей квартире, и квитанции за коммунальные услуги тоже оплачиваю я через свой мобильный банк. Ремонт, кстати, я делала, вы помните? Поэтому давайте расстанемся по хорошему. Несколько дней, да?
Женщина пристально посмотрела на Зину, усмехнулась и ответила:- Да. — развернулась и ушла.
«Ничего себе, я умею. Не, ну а чего она?»
-Миклуша, пошли ужинать.
Ночью Зина думала, почему она такая дyра, годами платила за съемное жилье, боясь взять ипoтеку, и мама пугала. Так ведь лучше же за свое платить, чем в чужой карман. Вот и могут выгнать, как приживалку, а она не приживалка, она очень хороший бухгалтер, между прочим.
«Ай, все-равно не спится, куда я там хотела, на море? Так, посмотрим.»
Зина открыла ноут и задумалась. Потом поморщилась — Ай, ну тебя,- и ввела в поисковик: «Сдача в аренду домов, квартир, комнат на море, можно с собакой.»
Через неделю Зина написала на работе заявление на предоставление ей отпуска, в котором она не была уже два года, с последующим увольнением, отправила багаж поездом, сделала все необходимые прививки собаке и получила все справки для его перевоза, купила билет в мягкий вагон, сбережения у нее были, заплатила проводнице за возможность ехать с псом вместе, и убыли
они с Миклухой в новую жизнь.
Маленький флигель ей понравился, как и хозяйка. Бухгалтеры, тем более хорошие, и тут были нужны. И хоть была уже поздняя осень, они с Миклухой полюбили гулять по берегу моря, которое было совсем недалеко, по улицам поселка, уходя все дальше и дальше. Как-то они забрели так далеко, что не знали, как выбраться. Плутали, сворачивали, возвращались, но куда идти, куда попали не могли разобраться.
-Миклуха, не стыдно тебе? Но ты ж собака, веди меня домой!
Пес подумал, посмотрел отрешенно, послушал что-то в пространстве и потрусил выполнять поставленную задачу. -Ну вот, а то тут мне,- пробурчала Зина и пошла за собакой.
Пес привел ее к какому-то дому, близко не напоминающий их флигель. Причем, дом стоял у моря, и отдельно от всех. Довел до порога и сел, улыбаясь.
-Миклуха, ты чего, зая? Ты куда меня привел? Ох ты ж ятить, не сказать бы хуже.
Она постучала в дверь, не отвечали, потянула ручку на себя, дверь открылась.
-Извините, мы потерялись, не подскажете, как нам на Тенистую пройти?
Осторожно прошла в комнату, на столе лежал лист бумаги, на котором красиво было написано «Добро пожаловать!»
-Миклуша, пойдем быстрее, тут гостей ждут, пошли встречать, наверно, и мы ввалились. Не удобно-то как, бежим.
У дверей кто-то покашлял. Зина испуганно повернулась. На пороге стоял мужчина, в возрасте, с благородными чертами лица.
-Здравствуйте. Это вам,-сказал, протягивая письмо и документы в файле.
-Мне?- шарахнулась от него Зина, — Вы ошиблись, меня здесь никто не знает!
-Вам, вам. Берите.
Зина прочитала письмо. В нем говорилось, что этот дом теперь её, замечательной женщины и её собаки. Потому что у всех должен быть свой дом. А имя в документах она пусть поставит сама в присутствии нотариуса, который ей письмо отдаст. И обязательно пусть выпьют шампанского с ним, он был замечательным другом.
— Что тут происходит, а?- Зина чуть не плакала, розыгрыш, что ли, какой?
-Ну, не расстраивайтесь так. Вас как зовут?
-Зина.
-Зиночка, хозяин этого дома был мой давний друг. Очень жаль, что он ушел. Но перед этим все твердил, что приедет женщина с собакой, и ей он хочет оставить дом. Я скептически был настроен, признаюсь, но наследников не было, никто не оспаривал, и его последняя воля для меня закон, как для друга, так и для профессионала. Давайте ка все допишем, и шампанского. Оно здесь, у вас в холодильнике.
Зина до конца не верила, что это происходит с ней. Но постепенно успокаивалась, тем более Лев Алексеевич был замечательным собеседником.
В конце концов он вдруг заторопился.
-Зиночка, что же я. Вы устали. И я со своей болтовней. Давайте встретимся завтра вечером, погуляем с собаками вместе, у меня пудель Эммочка. С вами так приятно поговорить. Я ведь давно вдовец, забыл уж как это. Устраивайтесь здесь, тут все новое, и одеяло, и подушка, и комплект белья. Лёня просил купить. Я тут рядом живу, ваш сосед. Звоните, если что. Номер в документах.
Зина, оставшись одна, прошлась по дому. В нем было уютно, хорошо и совсем не страшно. На мансардном этаже она увидела два фото рядом, вставленные в одну рамку. На одном пожилой офицер в кителе, на другом молодой, приятной наружности человек с широкой улыбкой, в гимнастерке с лейтенантскими погонами.
-Спасибо,- прошептала Зина.
Одинокий дом ожил, украсился белым тюлем, ткаными ковриками, цветами.
И по вечерам можно было увидеть сидящую на террасе в обнимку с собакой женщину, смотрящую на море..
Автор: Ангелина Чеснокова
