Мужчина работал менеджером в одной очень большой фирме. Ведущим менеджером. Хорошая зарплата, большая квартира в центре города, дорогая машина и множество состоятельных друзей.
Жена тратила его деньги в бесконечных поездках по магазинам. Она скучала, поскольку не работала. А зачем работать? Итак, денег хватает на всё. И тут…
Столкновение двух машин лоб в лоб. Никто не пoгиб. Обе машины были дорогими и крепкими. Подушки безопасности сработали, как надо. И всё же.
Когда мужчина открыл глаза в бoльнице, вокруг была темнота. Он ослеп. Врачи разводили руками. Его обследовали и осматривали, но никто ничего не мог определить. Говорили:
— Вы должны подождать. Может, тогда. Всё само по себе наладится.
И “наладилось”. Жена по быстренькому перевела деньги на другой счет и исчезла, оставив на столе записку. Это, как ни странно, больше всего его обижало.
Действительно. Записка слепому. Большей насмешки придумать невозможно. Оставшиеся друзья перевезли его домой и помогли найти собаку-поводыря. Лабрадора Мило. И началась для него новая жизнь. С палочкой, черными очками, ударами о предметы в квартире и на улице, падениями и одиночеством.
Мужчина быстро опустил руки и махнул на лечение. Тем более, что и денег-то больше не было. Он получал маленькую пенсию. Которой, как ни странно, ему хватало.
Единственное его развлечение было — выйти в парк, находившийся неподалёку, и сидеть там на скамеечке, поглаживая своего поводыря. Лабрадор Мило был удивительно доброй собакой.
Чем не преминули воспользоваться три наглые кошачьи морды. Они каждый день ходили по парку за человеком в черных очках и с палочкой в правой руке. А когда он садился на скамейку, запрыгивали на неё и начинали приставать.
Мужчина приносил для них корм, который покупал в магазине прямо возле парка. И три кошачьих наглеца уплетали вкусные сухарики, наступая на лапы Мило. Пёс наклонялся и, обнюхивая их спинки, шумно вздыхал и смотрел на хозяина. А тот…
Тот, как ни удивительно, был очень рад. Теперь это была его компания. Это были все, с кем он мог общаться. И он общался. Он рассказывал котам про свою жизнь и вообще про всё, а те…
Забравшись к нему на колени и отпихивая друг друга, иногда принимали участие в разговоре. Мяукали, мурлыкали.
Мужчина говорил:
— Вот ведь, как жизнь поворачивается иногда. И не подумаешь. Всю жизнь спешил, летел, добивался. Покупал что-то, опережал всех вокруг и давал результаты. А посмотреть под ноги времени не было. А теперь, какая ирония судьбы. Те, кого я раньше не замечал – единственные, кто слушают меня. А все остальные растаяли, как дым… Взял бы я вас, мои хорошие, домой. Да вот, глаза мои не видят. Не могу я за вами ухаживать. Теперь это единственное, что меня расстраивает. Всё прочее мне уже не интересно.
Так разговаривал он с кошачьей троицей, поглаживая их. Каждый день. Утром и вечером.
Женщина, проходившая парковой аллеей в поликлинику, где работала терапевтом на приёме бoльных, давно заметила этого высокого седого мужчину.
Вроде, ничего необычного. Не так уж мало вокруг слепых. Но что-то особенное было в его поведении. Он разговаривал с тремя котами, внимавшими ему с интересом. А большой лабрадор, сидевший рядом, неодобрительно смотрел на кошачью троицу.
И тогда она стала выходить из дому на десять минут раньше и останавливаться возле скамейки. Ей хотелось послушать, о чем мужчина разговаривает с котами. Ведь такое нечасто встретишь. Она очень стеснялась того, что подслушивает. Поэтому, стояла тихонечко, боясь шевельнуться, и краснела. На пятый день…
Мужчина в черных очках повернул к ней голову и сказал:
— Вы стоите тут уже пять дней. Может, присели бы на минуточку. Я не кусаюсь. Честное слово. Да и они тоже.
И он погладил своих котов. Те подвинулись, и женщина, рассыпаясь в извинениях и отчаянно покраснев, присела рядышком.
Они разговорились, и так оно и пошло. Она выходила теперь на полчаса раньше, и они болтали ни о чём и обо всём. А через несколько дней он, вздохнув тяжело, вытащил из кармана смятую бумажку:
— Вы не могли бы оказать мне любезность? — попросил он. — Жена, когда уходила, оставила мне на столе записку. А я ведь ничего не вижу. Сделайте мне такое одолжение. Прочтите, что тут написано.
И он протянул ей записку. Взяв из его рук бумажку, она прочла первые строки и замолчала.
— Что? Что же дальше? — просил он.
А у неё в горле пересохло, и сердце сжалось в комок. Она не могла прочесть ему то, что написала бывшая жена. Не могла и всё.
— Извините меня, — сказала женщина хриплым голосом, с трудом выговаривая слова. — Но я не стану дальше читать это. Не могу. Поймите меня правильно.
Кривая улыбка прошлась по губам слепого мужчины, и он ответил:
— Всё в порядке. Так я и думал. Порвите эту бумажку. Порвите и выбросьте. Не нужна она мне больше.
Но текст письма женщина не могла выбросить из головы. Всё время, пока она принимала бабушек-пенсионерок, валом валивших к ней на приём, чтобы пожаловаться на очередную хворь, эта записка стояла у неё перед глазами.
И к вечеру, когда уже было пора возвращаться домой, ей в голову пришла одна идея. Когда-то, очень давно, когда она занималась в университете, был у неё один хороший знакомый, которому она помогала учиться.
И он просил её обратиться к нему, если будет такая необходимость. Он стал ведущим специалистом бoльницы, xирургом по глазным болезням.
Через неделю она взяла такси и привезла мужчину в клинику. Обследование длилось весь день, и она взяла выходной. Врaчи недоумевали и разводили руками.
Эх… Если бы на год раньше. И как в бoльнице врачи не заметили, что вопрос можно было решить сразу? Отслоение сетчатки. По нынешним временам несложная опeрация. Но время потеряно.
Она сидела в кабинете у своего старого друга xирурга и плакала. Xирург хмурился. Высокий, пузатый, с каменным лицом, он долго молчал и перекладывал папки с места на место.
— Только ради тебя, — решился он. — Только потому, что ты когда-то не бросила заниматься с бесполезно тупым и глупым мальчишкой. Сам буду опeрировать.
Всё прошло очень удачно. И когда мужчину привезли домой, он долго не мог прийти в себя. Он видел своих котов в парке, и квартиру, видел лабрадора Мило, и тот, радуясь, облизывал лицо своего человека.
С чувством выполненного долга женщина ушла домой. Но на следующий день, идя по парку и надеясь встретить его на скамейке, она не нашла мужчину. И ещё два дня со всё возраставшим и возраставшим беспокойством, она ходила по парку и искала его. Пока не решилась.
Она пришла в его многоэтажный дом и поднялась на второй этаж. Дверь была слегка приоткрыта. Беспокойство переросло в панический страх. Неужели что-то плохое случилось?
Еле сдерживая себя, чтобы не толкнуть дверь ногой и не закричать, она постучала.
Из глубины квартиры раздалось:
— Да, да. Входите.
Она вошла и увидела стол, стоящий посередине комнаты, и на нём всякие угощения. За столом сидел мужчина в черных очках и с палочкой в правой руке. Рядом сидел лабрадор Мило. Он строго и с недовольством смотрел на трёх котов –именно тех, которые приставали к его человеку и к нему в парке.
Коты метнулись к знакомой женщине и стали тереться об её ноги, тихонько мурлыкая. Мужчина улыбнулся:
— А я Вас уже третий день жду. Вот, уж думал, что не придёте.
— Могли бы и сами прийти в парк, — ответила она.
— Не решался, — сказал он. — Какой из меня ухажер по нынешним временам.
Она подошла и сняла с него черные очки. Потом села рядом и налила в бокалы красное винo.
— Вам нельзя, — заметила она. — Можете понюхать, а я уж, выпью. Всё равно опоздала на работу.
Под ногами крутились наглые кошачьи морды. Они наступали на лапы лабрадору. Мило сердито хмурился и обнюхивал их спинки. А за столом целовались…
Вот так, дамы и господа.
Коты. Они такие. Они могут. Ну…
Иногда и люди могут. Если захотят, конечно.
Автор: ОЛЕГ БОНДАРЕНКО
