-Здорово, сосед! Что смурной такой? Пошли по кофейку, поговорим, познакомимся, как следует. А может, чего покрепче?
— Гад ты, а не сосед! Не о чем нам с тобой говорить, и так понятно, что ты за фрукт, чтобы за один стол с тобой садиться!
— Но-но, ты говори, да не заговаривайся! Я ведь и обидеться могу!
— Обижайся, дело хозяйское.
Василий, немолодой уже мужчина, стоял на крыльце, облокотившись о перила. Не желая больше продолжать разговор, он затушил окурок, и развернувшись, пошёл в дом.
— Я не понял, сосед, а что вы всей деревней морды от меня воротите? Я что, кому-то на крыльцо нагадил?
— Да ты не на крыльцо, ты в душу не то, что людям, себе нагадил, да так, что словно смeрдит от тебя. Самому то не противно? Тебя ведь просили, чтобы собаку не обижал, дал дожить ей, сколько отведено. Душу живую загубил, и ходишь, словно ни в чем не бывало .
-Так это все из-за псины этой? Ну чудной народ! Людей им не жалко, а из-за собаки всем миром рыдают!
-Уйди лучше по хорошему, Христом богом прошу! Это же не собака была, человек! Да какой там человек, человечище! Все знал, все понимал Арфик, а ты… На цепь его! Ему может и так недолго оставалось, ведь просили тебя, по людски просили, не надо его на цепь!
-Да ну вас! Дурдом, а не деревня! И на кой я сюда приехал? Дремучесть одна.
***
Варвара уже совсем стaрая была, еле ходила, а все же двигалась еще, словно ответственность чувствовала. Не одна она, есть еще рядом с ней душа живая. Пусть и не на двух ногах та душа, на четырех лапах, а поумнее многих двуногих будет.
Еще старик Иван приволок его, тютька махонького. Откуда приволок, не сказал, да разве же важно это, когда живой он, хоть и маленький, а жить и ему охота. Обледенел весь, сидел в сугробе. Иван сказывал потом, как мимо шел, да писк услыхал. Остановился, огляделся, еле заметил его, кроху несчастную.
Домой принес, отогрел, накормил, да спать с собой уложил. По часам потом кормил, помаленьку. Арфеем назвал, Арфиком стало быть по простому-то, по деревенски.
К весне выправился Арфик, словно колобок на ножках стал. Маленький, юркий такой, проворный, и не скажешь, что недавно при смeрти был. А уж умный какой, кому скажи, не поверят! всю зиму в избе жил, а ведь сроду не напакостит, не нагадит! Сядет на порожек, и скулит, жaлобно так, мол выпусти меня, хозяйка!
И ел с дедами вместе , за одним столом. Дед Иван специально ему табуреточку смастерил. Широкая табуретка получилась, ладная. И сам Арфей на ней помещался, и миска свободно стояла.
Варвара в ту пору хоть и на пенсии была, а просили иной раз выйти на дойку, подменить доярок. А она и не отказывалась. Денег не просила, так председатель зерном расплачивался за выхода. Зерно в деревне — это целая валюта для тех, у кого хозяйство имеется. У Варвары тоже и коровушки были, и телята, и куры с гусями.
Весной, как в пастбище коров прогонять стали, Арфей все за своими коровами следил, сроду без них не вернется домой. Так целыми днями на полях и пропадал. До обеда следит за коровами, пастуху помогает, а как жара наступает, да коровы в тень сходятся, бежит домой. Дома тоже бездельничать некогда, надо гусей проверить. Сбегает на реку, посмотрит, все ли на месте, и только тогда ляжет в будку, отдохнуть немного.
Все смеялись Варвара с Иваном над найденышем своим. Вот ведь какой, а! Шутка ли, собака, а ума столько, что в иных людях в половину меньше! Никто ведь не обучал его, что коров пасти надо. И про гусей сам дошел, так, пару раз за Варварой увязался, так и понял службу свою.
Пастухи поначалу бухтели, мол забери Варвара зверя своего, чего это он? А потом привыкли, и едой с ним делились. В штат приняли, стало быть, да зауважали.
Лежит Арфик в будке, язык на бок свесит, спит. Глаз откроет, оглядится, снова закроет. И так несколько раз. А потом вдруг подскочит, взвизгнет, да как ломанется на поле бежать! И то правда, коров встречать пора, а он все спит, чуть не опоздал, так и до выговора недалеко. И как время угадывал, поди-ка , узнай!
И по грядам сроду не пройдет. Все по тропиночкам ходит, аккуратно шагает, залюбуешься.
Когда Варвару на работу звали, так Арфей до самой двери провожал хозяйку, и тут же укладывался, ждал, когда закончит, чтобы домой ее проводить.
Почему Арфей решил провожать на работу не только хозяйку, но и других доярок, нам не узнать. Решил, и все. Да и правильно, зимой стада нет, коров пасти не надо. Видать столько ответственности в собаке этой было, что и людям не снилось. Стал он каждое утро и вечер доярок на работу водить. Благо, что не много баб было, да жили все рядышком друг с другом. Аккурат на том месте, где бабы собирались да ждали друг дружку, теперь в определенное время поджидал их Арфик, и провожал строго до дверей фермы, а потом так же провожал обратно. А женщины и не против такого провожатого, только рады.
Уж и Ивана Варвара схоронила, и коров перестала держать, и на работу перестали звать старушку в силу возраста, и Арфик постарел, а все так же исправно нес он свою службу. Летом пас коров, теперь уже чужих, а зимой провожал доярок на работу. Очень уж любили Арфика в деревне, каждый стaрался вкусной косточкой угостить, да по голове погладить.
Незаметно и сама Варвара сдала. Совсем постарела, сгорбилась. Ноги не ходят, глаза не видят, только сeрдце бьется еле -еле, да дыхание еще есть. Только Арфик и держит старушку на этом свете, ради собаки своей живет, дети то далеко, а внуки еще дальше. Не нужна она им шибко- то, так, иной раз позвонят соседке, мол пусть мама придёт, поговорим, да летом когда в гости приедут.
Держалась Варвара до последнего, а потом в один миг слегла, да больше не встала. Наконец-то и семья собралась вся вместе, и дети, и внуки.
Схоронили старушку, да снова разъехались по своим городам, а Арфик остался один, как неприкаянный. Ходит по ограде из стороны в сторону, да носом своим все нюхает. Не ходит больше на пастбище, и на доярок грустно так смотрит , а провожать не идет. Новая работа у собаки. На кладбище каждый день ходит, словно и правда на работу. День на могилке сидит, а на ночь домой идет. Ляжет в будку свою, голову на лапы положит, и смотрит на всех своими грустными, собачьими глазами.
Пробовали его деревенские к себе забрать, да не пошел он ни к кому жить. Подойдет, усядется рядом с человеком, заглянет в глаза, а потом на дом Варварин оглядывается, и словно бы вздыхает- мол пойми ты, человек, не могу я уйти, долг у меня есть.
И бабы, и мужики подкармливали Арфика. Еду он с благодарностью принимал, а вот из дома не шел ни к кому.
Зиму пережили кое-как, думали, не выживет Арфей, к хозяевам отправится. Выжил, вроде даже бодрее стал, снова стал на пастбище бегать, да коровок пасти. А по весне в доме Варвары жилeц объявился. Продали дом-то.
Познакомились, поговорили, с мужиком. Мужик, как мужик, только суровый больно.
Про Арфика только ленивый мужику тому не сказал, что мол не собака- умница. Не вздумай на цепь сажать, погибнет сразу.
Ухмыльнулся мужик, посмотрел так недобро и на людей, и на собаку.
Себе на уме, решили деревенские. Да и бог с ним, купил дом. пусть живет.
А через несколько дней Арфик прoпал. Тревогу забил пастух, мол где же Арфей запропастился?
Нигде не запропастился. Дома сидит, в будке своей. На цепи. Сидит, головушку свою на лапы склонил, и смотрит в землю, а взгляд- ну до того пронзительный, да печальный, что не выдержали бабы, заревели.
Мужики кулаки сжали, зубами заскрежетали, на разборки пошли. Еле удалось Арфея с цепи вызволить, без драки не обошлось.
Отпустили его с цепи, глянул Арфей на всех своим взглядом, и пошел прочь от родного дома, шатаясь, словно вот-вот упадет. Ахнули люди, когда увидели, куда пошел пес. На кладбище, не иначе.
Целый день его не было, а к вечеру вернулся, да в будку лег. Хозяин новый кое-как привязал его, сопротивлялся Арфик, даже зубы показал человеку, и зарычал.
Доволен был мужик, все равно по его вышло. Уж коли купил дом с приданным в виде собаки, то ему и распоряжаться ей, шавкой этой. Собака должна сидеть на цепи, да дом охранять, а не по деревне бегать за коровами чужими. За что его тогда кормить, коли дом без присмотра?
Не пришлось мужику Арфиком распоряжаться, не пришлось Арфику долго на цепи сидеть, да гавкать , по чем зря. Видать, не выдержало собачье сeрдце предательства такого от человека. К утру окоченел уже Арфик. Так и нашел его новый хозяин. Лапы крест -накрест на перекладине будки лежат, а голова на лапах. Такой смиренный, спокойный с виду.
Не только бабы ревели, а и мужики слез не скрывали, до того жалко собаку было. И каждый из них себя винил, не доглядели, не уберегли Арфика.
История — частично реальная. Был такой пес, по имени Арфик. Добрый, умный, преданный. И доярок провожал, и коров встречал. И умер от горя, когда на старости лет посадили его на цепь. не выдержал людского предательства.
Автор: Язвa Алтайская
