Семь лет назад нас попросили съехать из съёмной квартиры. Хозяйка, приехавшая за деньгами, увидела мой только-только начавший увеличиваться живот и сразу выдала:
— Квартира сдаётся без детей и животных, даю вам месяц на освобождение жилплощади.
Мужу вечером об этом сказала. Он хозяйке позвонил, пообещал, что ничего не изменится: как раньше всегда в срок платили, так и будем платить, за ребёнком внимательно смотреть будем, чтобы ничего не испортил.
— У меня ремонт хороший, — стояла на своём наша арендодательница, — ламинат, обои дорогие. Ребёнок всё изрисует и зассыт. Я других квартирантов найду, съезжайте.
Мы съехали. Нашли квартиру ничуть не хуже, ещё и дешевле. Я родила. Когда сыну исполнился год, на работу вышла, его в частный садик отдала. В государственный садик сын пошёл уже по месту нашей новой постоянной регистрации — мы взяли квартиру в ипотеку.
У меня мамы нет уже десять лет, папа живёт один. Про внука никогда не забывал: к себе на выходные, с собой на рыбалку, надарил целый «автопарк» — велосипеды, самокаты, ролики. Родители мужа, мать и её второй муж, вообще никак нашей жизнью не интересовались, до недавних пор. Всё своей жизнью жили: за границу ездили, машины меняли, по театрам ходили.
Если честно, свекровь и до совершеннолетия не шибко интересовалась сыном. Она, никого не стесняясь, так его и называла: ошибка молодости. Ему семнадцать лет было, когда свекровь второй раз замуж вышла и к новому мужу, довольно обеспеченному, переехала.
Несовершеннолетний человек остался один в квартире. Первое время мать ему деньги подкидывала, а как только восемнадцать стукнуло, сообщила, что квартиру сдать хочет. Мол, собирай, сынок, вещи. Он работу нашёл, стал матери аренду платить.
Аренды оказалось мало: раз он там жил, то и ремонт неплохо было бы сделать. Это свекровь узнала, что её «квартирант» к отделочникам на должность «принеси-подай» устроился. Так и сказала: «Учись, сын, потом мне всё сделаешь». Он и сделал. Не сразу, со временем, но сделал.
За деньгами свекровь всегда приезжала сама, так мы с ней и познакомились. Волосы дыбом вставали первое время от подобных отношений, я всё пыталась как-то с ней общий язык найти, к нам на свадьбу пригласила. Не пошла. И мне сказала, что ей плевать, с кем её сын живёт и на ком женится. Главное, чтобы платил вовремя.
Так что вряд ли кого-нибудь удивит, что у нашего сына есть только любимый дедушка.
Осенью свекровь позвонила, я аж удивилась: последние шесть лет она звонила от силы раз в год — поздравить сына с днём рождения. Несколько раз даже не в ту дату поздравляла. Во время этого неожиданного звонка она сообщила о разводе, и что ей пришлось переехать в свою квартиру. Похвасталась, что ей хорошая машина досталась после развода. Поплакалась, что загородный дом, не так давно купленный, её муж на своего ребёнка от первого брака оформил. В гости нас пригласила.
— Извини, мама, не получится к тебе в гости, — ответил ей мой муж, — у тебя там обои дорогие и ламинат. Вдруг наш сын всё тебе зассыт.
— В его-то возрасте? — удивилась свекровь. — Он же уже школьник, да?
— Нет, ещё не школьник.
— Всё равно приезжайте!
Еле-еле муж отбрехался от приглашения. И от всех последующих тоже. Он не понимает, почему мама решила о нашем существовании вспомнить. Говорит, было время, он бы душу за такой звонок продал, а сейчас ему всё равно.
Не повезло свекрови. С её зарплатой, она медсестра, вряд ли после развода можно жить привычной жизнью. Ну ничего, зато в её квартире обои дорогие. И ламинат, который никто не зассал.
Записано со слов Марины А.
