-Вот познакомся, Матрена, мой спаситель — довольный отец похлопал по плечу молодого лейтенанта. — Ну что вы, Мирон Тимофеич, каждый бы так поступил — покраснел тот. — Нет, Андрей Силыч, не любой. Другой бы бросил, а ты меня километра три на себе волок. Матрена, не стой столбом, накрывай на стол, гость дорогой приехал — Мать засуетилась, а Василиса затаившись в углу, рассматривала гостя.
Он видимо почувствовал взгляд и поманил ее к себе — Иди сюда — Она смущаясь, подошла. — Сладкое любишь? — спросил он, протягивая ей плитку шоколада. — Люблю — пискнула она и посмотрела на отца. — Да бери уже, егоза — улыбнулся отец и обращаясь к гостю, сказал — Во невеста растет. У меня же трое сынков, она одна у нас девка. Вот вырастет и упорхнет к мужу. Отрезанный ломоть — Андрей тоже улыбнулся — Да она у вас красавицей растет. От женихов отбоя не будет — Василиса прижав к себе шоколадку, выпалила — Все вы, тятя, врете. Я замуж не пойду — И обиженно нахмурилась, когда взрослые засмеялись.
Андрей остался в деревне. Отец говорил, что тот до войны в детском доме жил и родных у него нет. Колхоз выделил ему небольшой дом, где он и жил по холостяцки. Василиса бывала у него почти каждый день. Ее обязанностью было носить ему молоко. Ей это было в радость. Он называл ее лисичкой, убрав первые буквы ее имени и ей это нравилось. Но недолго он холостым ходил. Через полгода жену в дом привел.
Эту Любаню в деревне за глаза называли склочницей. В глаза побаивались, она остра была на язык. Но что у нее было не отнять, так это красоты. Черноокая с тяжеленной косой ниже пояса. Перед войной к ней сватался, говорили, большой начальник из района. Уже и к свадьбе все готово было, посадили его за какие то темные делишки. Ну а потом война всех женихов отняла. А тут Андрей. Холостой, неопытный в отношении с женщинами. И она, первая красавица деревни. Он и не устоял.
Отец его предостерегал, мол присмотрись получше, не торопись. Да куда же там, кровь молодая бурлит. Свадьбу играли всей деревней. Ведь за все годы боли и страха, людям нужен был праздник. Надарили молодым и перину и подушки. Даже детское принесли, со словами — Не затягивайте с робятами —
Все поначалу шло хорошо, пока Любане не попала шлея под хвост. Услышала шепоток — Повезло, перестарку, вон какого мужика отхватила — И начался скандал. Люба ругалась, бабы шептались. А Андрею видимо неудобно стало, он и отошел в сторону покурить. Василиса подошла к нему и серьезно сказала — Вот чего вы, дядя Андрей, меня не подождали. Я бы выросла и за вас замуж вышла. А Любка всегда орать будет, натура такая — Он засмеялся — Лисичка, тебе про замуж рано еще думать — Василиса обиделась — Я уже большая. Вот увидите, вырасту и вашей женой буду — и убежала.
Через восемь лет, Василиса уже подрослевшая в очередной раз отказалась замуж выходить. — Чем тебе на этот раз жених не глянулся? — спросил отец. Василиса топнула ногой — Не люб он мне — Мать отозвалась от печи — Да кого ты ждешь? Королевича? Останешься вековухой, тогда взвоешь — сердилась она. Василиса промолчала. Она знала кого. Только у него была семья. Любаня с возрастом становилась все злее и скандальнее. Бедный Андрей, от постоянных попреков пить начал, Частенько Василиса видела его нетрезвым.
А потом случилось это. Андрею, спящему прямо на поле, затащило под комбайн. Хорошо, что комбайнер вовремя заметил. Одну ногу спасти не удалось. Инвалидность еще больше все усложнило. Он прыгая на костылях, стал употреблять еще больше. Любаня его бросила. Просто собрала детей и уехала, куда то к родне.
Василиса тихо зашла в дом Андрея. Он храпел посреди комнаты. Костыли валялись у порога. Она стала его будить. Он открыл один глаз и прошептал — Лисичка, это ты? — Василиса заплакала, а он стал ее успокаивать. Сквозь слезы она высказала ему все. Про свою любовь, про то как ей обидно за него и что именно он будет виноват, что она вековухой останется.
-Василиса, это не твои идут — вырвал ее из воспоминаний, чей то голос. Она встала и приложив ладонь козырьком ко лбу, засмеялась — Мои — По скошенному полю шли двое. Один припадая на протез, держал другого за руку. — Мамочка — маленький четырехлетний мальчик, вырвал руку из ладони отца. И побежал навстречу Василисе.
Она прижала это маленькое чудо к себе. Андрей, который подошел следом, ласково спросил — Устала? Но ничего мы баньку истопим, завтра как новенькая будешь. И ужин приготовим, правда, Мишанька? — Тот закивал, прижимаясь к матери. А она была счастлива и в душе молила лишь об одном, чтобы этот миг не кончался никогда. И чтобы родные люди всегда рядом были.
