Мальчик вглядывался в лица, не понимая, кто из этих женщин его мама…
Подышав на замерзшее стекло, Митя протер его рукавом и прильнул к образовавшемуся кругляшку. Таких кругляшков было много на промерзшем окне детского дома. Дети с завистью разглядывали машину, стоящую во дворе. А когда к этой машине подошли женщина и мужчина, державший на руках маленькую девочку, возле окна раздался многоголосный протяжный вздох. Кому-то повезло, какую-то малявку вновь удочерили!
Один Митя не вздыхал. Он не завидовал, потому что ему не нужны чужие родители. Он хотел свою собственную маму, родную. Она снилась ему ночами, протягивала руки и звала. Хотя лица Митя никогда не видел и не представлял, как она выглядит мальчику казалось, что как только он увидит маму, он сразу её узнает.
Пацаны над ним посмеивались и Митя давно уже перестал рассказывать кому попало свои сны. Делился только с самым близким другом — Андрюшей. Андрюша был помладше и вечно соплив. Он шумно шмыгал и понимающе кивал. Андрюша один верил Мите, что мама его просто потерялась и когда-нибудь найдется.
Правда, большой радости Андрюша в этом не видел, так как свою маму знал прекрасно и за десять лет, пока его не забрали в детский дом, настрадался основательно. Мама навещала Андрея, но он выходил к ней очень неохотно, помня ее вечно пьяной и помня свою голодную и холодную жизнь в нетопленном доме. Может быть поэтому даже спустя два года у Андрея непрекращающийся насморк и постоянно течет из носа.
Все давно привыкли, что мальчик шмыгает, и даже кличку дали ему соответствующую – «Сопля». Один Митя друга так не называл, а называл ласково — Андрюша.
Митя знал, его не забирали из семьи и с мамой он никогда не жил. Он попал в детский дом прямо из дома малютки. Большие ребята ему объяснили, что, скорее всего, это означает, что его мама отказалась от него прямо в роддоме, а может и умерла. Но в смерть Митя не верил. Как и в то, что его мама могла отказаться. Что-то случилось и со временем мама его найдет. Митя твердо в это верил и ждал.
Машина с удочеренной девочкой выехала из ворот детского дома. Дети, наблюдающие за ней в окно, понурив головы, начали разбредаться по своим комнатам. Каждый думал о своем. У каждого была своя история, свои надежды.
Андрюша, почти прижимаясь к Мите, шёл рядом. Они жили в одной комнате, спали на соседних кроватях. Сейчас у них было свободное время, перед сном. Мальчишки забрались с ногами на кровать Мити. Андрюша, свесив голову, попросил:
-Может быть, почитаешь?
-А давай, — согласился друг и достал из-под подушки замызганный томик с оторванной обложкой.
Сам Андрей в свои двенадцать лет читал очень плохо, по слогам. Ведь родная мама не удосужилась когда-то отдать его в школу. Теперь у него была цель научиться читать так же, как Митя. Чтобы можно было самому открыть любую книгу и уйти от реальности, а не сидеть, прижавшись плечом к другу и прислушиваться к его шепоту. Митя читал тихо, потому что их за это дразнили, его обзывали «ботаном». Не так обидно, как «сопля», но всё равно неприятно. В то время, как другие мальчишки из комнаты курили в окошко туалета и матерились, они читали книгу. Обидно было только, что книга подходит к концу, и в самом конце не хватает пары страниц. Митя решил, что для друга он выдумает окончание истории сам. Он уже так делал.
За чтением мальчики не заметили, как прошло время и все воспитанники заняли место на своих кроватях. Пришла воспитательница, сказала ложиться спать и выключила в комнате свет. Митя заснул почти мгновенно. И не снились ему приключения пиратов, а вновь пришла мама. Она подняла мальчика на руки, легко, как пушинку. Начала укачивать, как маленького. Мурлыкала какую-то мелодию.
-Мама, — шептал мальчик. — Мама, когда ты меня найдешь? Я уже устал жить без тебя.
-Я не могу, сынок, — грустно отвечала женщина, и голос у нее был такой нежный, такой красивый. — Ищи меня сам, ищи!
Митя спал долго, а проснулся от гвалта голосов. Мальчишки скакали по комнате и, наспех одевшись, куда-то выбегали, хотя для завтрака было еще рано. Андрюша возбужденно затарахтел:
-К заднему входу газель подъехала. Старшаки говорят, что там сейчас выгружают новые компьютеры. Представляешь, Мить? Компьютеры, которые потянут игры! Говорят, какой-то спонсор расщедрился.
Митю не особо интересовали игры, но всеобщее возбуждение передалось и ему. За завтраком в столовой все галдели, делали предположения, сколько по времени им разрешат сидеть за компьютерами. В столовую, услышав шум, заглянула директор детского дома и рассмеялась.
-Вижу, вы все уже в курсе, — громко сказала она, и шум голосов сразу затих.
Анну Григорьевну тут любили, она была добрая.
-Да, дети, вы правы, — продолжила женщина. — Компьютеры нам привезли. Целых десять штук. Современные, с тонкими мониторами. Обещаю, что сидеть за ними будут все, под присмотром учителя информатики, само собой разумеющееся. Мы распределим часы и время для каждого.
Анна Григорьевна замолчала. Дети загалдели еще радостнее. Они были в предвкушении.
Учителю информатики не очень понравилось, что ему теперь так подолгу придётся торчать в детдоме, чтобы каждый из воспитанников имел возможность посидеть за компьютером. Он быстро обучил старших пацанов ими пользоваться и контролировать остальных. Весь контроль старшаков заключался в том, что они оккупировали парочку компьютеров и покрикивали на детей, не давая им засиживаться за остальными. Все было строго по времени. Митя частенько свой положенный час отдавал Андрюше, а сам бродил по кабинету, отданному под компьютерный зал, и заглядывал в мониторы других детей.
Один раз он завис за спиной старшаков, уткнувшихся в мониторы и разглядывающих фотографии девочек. Митя очень заинтересовался, что делают парни. По разговорам он понял, что на одному из них приглянулась девчонка, живущая в городе. И он пытается её разыскать, зная лишь имя и как она выглядит.
-А что, так можно, что ли? – вклинился в разговор старших ребят Митя. — А если я захочу найти человека, не зная, как он выглядит?
-Надо знать хотя бы имя, фамилия, дату рождения, — буркнул один из старших ребят. — Кого искать-то собрался?
-Маму свою, — тихо ответил Митя.
-Тьфу, дурак, опять за своё. Говорят же тебе, её, возможно, и в живых-то нет. Ты бы сначала точно узнал. Может, и разыскивать некого.
-Как же я узнаю? — опустил голову Митя.
-Легко и просто, — щёлкнул пальцами старший мальчишка, — в кабинете у нашей Анны Григорьевны есть большой шкаф. Там картотека и дела всех детей. Если уж ты такой помешанный, давно бы прочитал своё.
Легко сказать, прочитал! А как же это сделать, если Анна Григорьевна все время сидит в кабинете, а когда уходит, закрывает его на ключ? Не ломать же замок. Однако мысль крепко засела у Мити в голове, и несколько дней он продумывал план. Пришлось подключить Андрюшу.
Анна Григорьевна уходила из детского дома после семи. Она вышла из кабинета, заперла его и не успела развернуться, как на нее налетел Андрюша. Обхватил руками и заверещал.
-Анна Григорьевна, спасибо вам большое за компьютеры. Вы такая хорошая.
Мальчик крепко обхватил руками директора и от волнения шмыгал не переставая. Анна Григорьевна погладила его по голове и сказала.
-Да мне-то за что? Нашему детскому дому просто повезло со спонсором.
-Все равно спасибо, — повторил Андрюша и отпрянул от директора.
Заветный ключ от кабинета он сжимал в потной ладошке. Пока обнимал женщину, мальчик успел залезть ей в карман свободного платья.
Действовать пацаны решили ночью. Дождавшись, пока все уснули, Митя растолкал Андрюшу. Крадясь по скрипучим доскам коридора с бешено колотящимся сердцем они подошли к кабинету директора. Зашли, но свет включить не решились. У Мити был небольшой фонарик.
Искать нужное дело в картотеке директора пришлось очень долго. Андрей сильно нервничал и трясся, как заяц, пока Митя, открывая ящички, перебирал картонные папки. Андрей и боялся, и друга бросить не мог. А Митя не ушел, пока не нашел папку со своей фамилией. Он прочитал все очень внимательно и запомнил наизусть. Ключ от кабинета мальчики бросили возле двери в коридоре, надеясь на то, что Анна Григорьевна подумает, что уронила его сама.
Также, крадучись, они вернулись в свою комнату, нырнули под одеяла. Андрей не спрашивал ни о чем друга, потому что слышал, как тот плачет в своей кровати. Митя старался сдерживаться, но рыдания прорывались сами собой. Он всхлипывал и трясся под одеялом. Теперь он знал имя своей мамы, как знал и то, что она отказалась от него в роддоме. Отказалась! Он был не нужен…
Тогда зачем она приходит к нему во сне?
Проплакавшись, мальчик уснул, а утром проснулся смирившимся и спокойным. Он не собирался бросать начатое дело. Как бы там мама ни поступила, он будет ее искать. Она же сказала во сне, чтобы он делал это сам.
В тот же день Митя подошел к старшим ребятам, когда они сидели за компьютером, и звонко сказал:
-Я знаю имя своей мамы. Красноухова Юлия Сергеевна. И год рождения ее знаю. Вы поможете мне ее найти?
-Нет, не поможем, — обернулся к Мите один из старших ребят. — Но я покажу тебе, как это сделать. Когда придет твое время сидеть за компьютером, позовешь меня.
Женщин с такими данными оказалось несколько. Чьи-то профили были с фотографиями, чьи-то нет. Мальчик выглядывался в лица и не понимал, что делать дальше, как определить, которая из этих женщин его мама. Тогда Митя решился написать им всем.
Вячеслав проснулся от громкого вскрика жены. Юля металась по кровати и плакала во сне. Уже зная, что ей снится, Слава осторожно тронул женщину за плечо. Он любил свою хрупкую жену, и в браке они были уже пять лет. Однако прошлое ее не отпускало.
Юле всего тридцать, но она успела настрадаться. Родители у нее были очень строгие и чтобы быстрее уйти из дома, Юля выскочила замуж в двадцать лет. Выскочила, не узнав толком своего избранника. Он оказался тираном и любые неприятности в своей жизни вымещал на жене. О том, как он бил и издевался над Юлей говорил шрамик над её бровью. Это был последний раз, когда первый муж избил Юлю. Тогда она от него и сбежала. Сбежала в другой город, чтобы он наверняка её не нашёл. Устроилась работать парикмахером в салон красоты, а со временем выкупила его.
Женщина барахталась, как могла, поняв, что в жизни она может надеяться только на себя. Это сейчас она может не работать, так как в салоне красоты работают на нее уже другие люди, а тогда Юля жила в крохотной комнатке общежития и откладывала каждую копеечку, питаясь через раз. Когда встретила Славу, очень долго к нему присматривалась. Вячеслав был клиентом Юли, вдовцом. Его жена умерла при родах, оставив на руках мужчины маленькую дочку.
За Юлей он ухаживал долго, она присматривалась. А когда они, наконец, поженились, она стала лучшей мамой для его Светочки. Юля еще молода, ей только тридцать, а Слава чуть постарше. Они еще планировали завести общего ребенка, но была в жизни Юли еще одна трагедия. И именно от этого женщина просыпалась с плачем по ночам.
В шестнадцать лет молоденькая девочка Юля забеременела от одноклассника. Она настолько боялась своих строгих родителей, что молчала до последнего, пока они сами не заметили. Будущий отец отказался от нее и от ребенка.
Родители, поняв, что аборт делать уже поздно, приказали утягивать живот и скрывать беременность. Им было очень стыдно за свою непутевую дочь. От упрёков родителей, постоянных слёз Юля родила раньше срока. Мальчик был очень слабенький и в роддоме сказали, что он не жилец. Родители просто вынудили её написать отказную от ребёнка и уйти.
Девочка сделала это, а жить спокойно не смогла. Через месяц она достала родителей своими истериками и заявлениями, что она во что бы то ни было заберет своего малыша. Тогда родители вместе с ней вернулись в роддом.
Юля, как сейчас, помнит этот день. Отец вошел в кабинет врача один. Пробыл там минут пять, а когда вышел, скривив губы, процедил:
-Некого тут забирать. Умер он почти сразу. Говорили же тебе — не жилец.
Юля тогда впала в такую истерику, что отец отвесил ей пощечину прямо в коридоре роддома. Всю жизнь ей казалось, что не откажись она тогда от своего сына, она бы его выходила, вытянула. А так убила, убила своим поступком.
Вот и просыпается Юля по ночам в слезах. Слава, давно зная всё о своей жене, погладил её по руке.
-Что снова?
-Да, Слав, я держала своего сына на руках и пела ему колыбельную. Всё это настолько чётко, что, кажется, я до сих пор чувствую его тяжесть и теплоту тела на своих руках.
-Всё-всё, Юль, это всего лишь сон. Ты должна перестать об этом вспоминать и корить себя, иначе это никогда не закончится.
Юля замерла в объятиях мужа и попыталась снова уснуть. Было еще очень рано. А утром ее закрутила обычная рутина. Завтрак для всех членов семьи. Потом отвела Светочку до школы, поехала в свой салон. Там пробыла до обеда и вот уже пора встречать Свету из школы. Обычная жизнь обычной женщины. Вполне счастливой женщины.
В течении дня Юля не вспоминала ни свой сон, ни потерянного ребенка. Вечером, полностью освободившись от домашних забот, Юля открыла ноутбук, решив проверить соцсети. Громко вскрикнула, подзывая мужа. Когда Слава подошел, жена тряслась, как в лихорадке, и вновь и вновь перечитывала сообщения на экране ноутбука.
Какой-то мальчик писал, что он ищет маму, и что его маму зовут Красноухова Юлия Сергеевна. Он указывал год ее рождения, а также число, месяц своего рождения и город, в котором родился. И в конце был вопрос — «А вы не моя мама?»
-Этого не может быть, не может, — побелевшими губами шептала Юля. — Это какая-то шутка, очень злая шутка.
-Подожди, Юль, соберись. Не похоже это на шутку. Вот ты мне говорила, что твой малыш умер и что тебе об этом сказал твой отец. А ты видела свидетельство о смерти ребенка?
-Слав, да ты что? Ты серьезно думаешь, что в тот момент мне было до этого? Конечно, я ничего не видела.
-Тогда звони. На, звони прямо сейчас своим родителям.
Вячеслав протянул Юле телефон.
-Плевать, что поздно. Плевать, что ты с ними никогда не разговариваешь по душам. Звони. Только правильно продумай, что ты им скажешь. Ты должна не спрашивать, а прижать к стенке.
Юля позвонила отцу. Он уже спал и был очень недоволен поздним звонком дочери, но женщина не дала ему повозмущаться, припечатав вопросом:
-Папа, зачем ты мне соврал, что мой ребенок умер? Я знаю, что это так, не пытайся отрицать, просто ответь, зачем?
Отец шумно засопел в трубку, потом заговорил, и хоть говорил он своим прежним, вечно недовольным тоном в голосе не было уверенности и чувства собственной правоты. Выглядело это так, словно отец оправдывался.
-А чего ты хотела? Ославить нас на весь город? В семнадцать лет родила. Позорница! Мы же скрывали твою беременность от родственников, скрывали от всех. Тебе учиться надо было…
Юля не стала дальше слушать и положила трубку.
-Мой сын жив! Жив! — выкрикнула она мужу и расплакалась. — Вот почему он приходит ко мне во сне. Он пытался меня найти, а я… Я…
-Юля, перестань. Сейчас не время для самобичевания. Мы должны понять, кто этот мальчик и откуда он нам написал.
Через неделю Митю вызвали в кабинет директора. Он шел и трясся, думая, что стала известна его ночная вылазка и то, что он пошарил в картотеке. Возле кабинета Анны Григорьевны стояла какая-то девочка. Хорошо одетая, незнакомая. Не из их детдома. Девочка улыбалась, глядя на подходящего Митю, и вдруг сказала:
-А это ты мой брат?
-Какой еще брат? Нет, не я. Наверное, ты ошиблась.
Света только рассмеялась. Ошибается он, а она уже поняла, что этот мальчик будет теперь жить с ними и станет ее братом. Он был похож на маму Юлю.
Митя зашел в кабинет и приготовился оправдываться, но шагнула к нему не Анна Григорьевна, а какая-то молодая женщина. Митя посмотрел ей в лицо и тут же все понял. Ночные сны словно сбывались, только на этот раз у мамы появилось лицо. И голос, когда она заговорила… Это же ее голос…
Юлю душили слезы. Он уже такой большой, ее сын! Сколько времени упущено, сколько времени он жил без семьи, в детском доме. Но главное другое, простит ли он ее?
Из-за своего стола поднялась Анна Григорьевна и закашлялась. Она кашляла, чтобы скрыть волнение.
-Знаете что, я, наверное, вас оставлю. Вам нужно поговорить.
Детдомовские дети Продолжение в комментариях (извините, не вошло полностью)
Автор: Ирина Ас.
