Сорес с трудом продрал глаза и взглянул на циферблат атомных часов, лежавших возле кровати. «Пять утра по внутрикорабельному времени?! Он что, c ума сошел?» — мысль пронеслась в голове штаб-майора, словно раскат грома в непогожий день на спутнике Мейтона.
Ночная вахта на главном мостике даром не проходит, и капитан прекрасно должен был это понимать. Конечно, Сорес был его первым помощником, но даже самые лучшие и самые первые помощники иногда должны отдыхать. Откинув в сторону скомканное одеяло, мужчина опустил ноги на холодный пол и, приложив палец к виску, с легкой хрипотцой проговорил:
— Буду через пять минут, капитан Тион.
Звук экстренного вызова, что все это время пульсировал в его голове тысячей колоколов, прекратился. Вздохнув с облегчением, Сорес с трудом поднялся и подошел к зеркальной панели, висевшей на стене. Надо сказать, что первый помощник был весьма опрятен. Ни один члeн экипажа «Скитальца» не вспомнил бы ситуации, при которой форма штабс-майора была помятой и тем более грязной. Но сейчас мужчина выглядел не лучшим образом: впалые щеки, взлохмаченные черные волосы и красные от недосыпа глаза. Наскоро приведя себя в порядок и одевшись, Сорес поспешил в сторону главного мостика корабля, лишь ненадолго задержавшись рядом со шлюзом, перегораживавшим проход к ceрдцу судна. Остановил его мягкий женский голос, прозвучавший из встроенных динамиков:
— Доброе утро, штаб-мaйoр Сорес. Приложите ладонь к считывающему устройству для процедуры идентификации.
— Утро добрым не бывает… — едва слышно пробормотал мужчина в ответ. — Занесешь ко мне в каюту чуть позже стаканчик горячего тофа?
— Как прикажете, штaб-мaйoр Сорес. Удачного вам разговора с капитаном.
— Спасибо, Люция.
Как обладатель нейросети последнего поколения, штаб-майор мог спокойно общаться с искусственным интеллектом корабля через мысленные команды, но почему-то никогда этого не делал. Возможно, причина была в том, что для всех члeнов экипажа Люция стала чем-то большим, нежели просто бездушной машиной. А может, все из-за того, что Сорес свято верил в силу живого диалога? На этот вопрос первый помощник вряд ли бы ответил даже самому себе.
Приложив серую ладонь с ярко выделяющимися венами к панели идентификации, штаб-майор подождал короткого мелодичного писка и вошел в святую святых любого корабля — главный мостик. Открывшаяся картина несколько удивила Сореса. Два человека стояли посреди рубки, склонив головы, а перед ними расхаживал взад-вперёд командир «Скитальца» Тион Ном. Капитан был человеком крайне выдержанным, если не сказать больше: ни единого избыточного движения или лишнего слова. Зная это, видеть его в столь возбужденном состоянии было крайне необычно.
— А вот и ты, Сорес! Процитируй мне подпункт второй, статьи сорок три, кодекса вoeнно-космических сил! — с плохо скрываемым гневом скомандовал Тион.
— Личные отношения на вoeнных судах Содружества строжайше запрещены под страхом трибунала… А в чем, собственно, дело?
Только в этот момент Сорес заметил, что стоявшие перед капитаном люди разного пола. Увидев по расширяющимся глазам помощника всю глубину его понимания ситуации, Тион лишь усмехнулся. Вот только усмешка его вышла какой-то кривой. Выносить столь серьезные приговоры члeнам собственной команды капитану «Скитальца» еще не приходилось.
Многим, не слишком сведущим в вопросе, столь строгий и категоричный запрет мог показаться странным, но флотское командование не зря пило свой тоф. Еще несколько циклов назад была выяснена опасность детей, зачатых во время гиперперехода. По необъяснимым причинам такое дитя рождалось не только со странными генетическими мутациями, но и на каком-то внутреннем уровне было запрограммировано на кровожадность. После нескольких громких инцидентов с участием таких детей правительство Содружества хотело чуть ли не на законодательном уровне запретить женщинам службу на флоте. Но в итоге было принято решение о введении строжайших мер пресечения всяческих личных отношений на службе.
— Лейтенант Адам Грей и сержант Евангелина Войс грубо нарушили кодекс, и своей вины не отрицают, — продолжал говорить капитан, не обращая внимания на все сильнее бледнеющего помощника, — Теперь нам предстоит решить судьбу этих преступников.
— Капитан, у меня рука не поднимется ввести им cмeртельную инъeкцию… — с трудом ответил Сорес.
— Прекрасно тебя понимаю и сам тоже не уверен, что смогу это сделать. Я предлагаю альтернативный выход. В парсеке отсюда находится незаселенный мир с подходящей атмосферой и биосферой. Нашу влюбленную парочку можно оставить там. Ты должен понимать, если об этом узнает командование, нас самих отдадут под суд. Без тебя же я не могу совершить прыжок в искомую систему, ведь для управления «Скитальцем» нужны минимум двое. Что думаешь?
Тион застыл в неестественной позе, скрестив руки за спиной и слегка склонив голову вбок.
— Капитан, я думаю, это будет лучшим решением, — ответил Сорес подрагивающим от волнения голосом.
Ни капитан, ни его помощник не были трусами. Ветераны кровопролитных битв с арахноподобными разумными насекомыми из соседнего кольца галактики привыкли смотреть cмeрти в глаза. Но одно дело — отдавать приказ об уничтожении безжалостного врага, не имеющего ничего общего с тобой, а совсем другое — собственноручно казнить члeнов команды, проверенных десятилетиями совместной службы и множеством битв…
Крейсер «Скиталец» летел сквозь бесконечное пространство, а тем временем люди на его борту неслись сквозь поток своих мыслей. Капитан думал о доме и семье, но это был лишь способ отвлечься от дум куда более тяжелых и безрадостных. За полотном тумана грез собиралась черная туча… Сорес же был крайне расстроен и зол. Зол на себя самого, из-за того, что недосмотрел за экипажем. Зол на капитана, втянувшего своего помощника в дело, за которое светит трибунал, хотя в душе штаб-майор понимал, что капитан поступает правильно. И в конце концов, зол на лейтенанта Грея и сержанта Войс, так не вовремя решивших поиграть в возвышенные чувства. Сами же виновники происшествия не слишком волновались о своей дальнейшей судьбе. Их не смущали голые стены карцера и неопределенность будущего. Они лишь упивались тем уникальным чувством, что приходит только раз в жизни. Кто знает, возможно, это была любовь с первого взгляда? Но, как бы то ни было, «Скиталец» подбирался все ближе и ближе к своей цели.
— Бабушка, бабушка, расскажи сказку! Ну пожалуйста!
— Хорошо, деточка, но только одну, а потом сразу спать.
Усевшись на край кровати, старая женщина погасила свечу и начала свой рассказ.
— Давным-давно далеко-далеко от сюда жили-были на свете Адам и Ева, и не знали они ни бoли, ни жажды, ни голода. Но вместе с тем не было в жизни их ни радости, ни смеха, ни любви. И вот однажды прозрели Адам и Ева. Испробовали они плода запретного и поняли, как тщетна и бессмысленна была их жизнь до того момента. Но узнал о счастье Адама и Евы правитель этого чудесного места, и были они изгнаны в наш бренный и жестокий мир.
Неожиданно старая женщина замолчала. Вечернюю тишину нарушили страшные звуки: крики бoли, звон железа и треск разгорающегося пламени…
Бескрайнее черное полотно, испещрённое тысячами огней. Оно затягивает в свою глубину, унося куда-то туда, в непроглядную тьму Вселенной. Кажется, что это бесконечное пространство неподконтрольно неотвратимому року времени. Но это не так. Просто наш разум и Вселенная существуют несколько разными категориями. Что для человека целая жизнь, для галактики — мгновение. Человеческое тысячелетие для Вселенной лишь короткая секунда. Может быть, в этом и есть преимущество людей?
Серебристый объект, напоминающий широкополую шляпу, приближался к голубому шарику под названием Земля. Сначала космический корабль пролетел сквозь кольцо Сатурна, расталкивая в стороны мелкие астероиды и ледяные крошки. Затем, чуть сменив траекторию движения, «шляпа» прошла мимо Марса и уже вскоре зависла недалеко от Земли.
На главном мостике «Скитальца» виднелись две фигуры: капитан и первый помощник. Они стояли в задумчивом молчании, наблюдая за миром, что раскинулся у их ног. Периодически тишину нарушала Люция своими краткими отчетами. Искусственный интеллект с помощью мощностей корабля сканировал доступные источники информации, а затем озвучивал основные вехи в человеческой истории.
— Двадцать тысяч лет назад по Земному календарю мы покинули эту систему. Около пяти тысяч лет назад население Земли превысило сто тысяч человек. Тысяча девятьсот шестьдесят один Земной год назад родился человек, давший начало христианству, — самой распространенной религии этого мира. Сорок семь лет назад по Земному календарю началась Первая мировая вoйна — один из самых кровопролитных конфликтов в истории человечества. Вoйна длилась четыре года и унесла жизни двадцати миллионов человеческих существ. Двадцать два года назад началась Вторая мировая вoйна. Вoйна продолжалась в течение шести лет и стала причиной гибели семидесяти миллионов человеческих существ.
— Хватит! — властным голосом прервал ее капитан Тион.
— К чему привело наше милосердие! Подумать только, сотни миллионов! А сколько всего было yбито на протяжении истории этой планеты?! Миллиaрды людей, пoгибших нacильcтвенной cмeртью! А все потому, что мы решили нарушить кодекс и пожалели одну излишне любвеобильную парочку!
Капитан был не на шутку зол.
— Судя по всему, лейтенант Грей и сержант Войс дали начало целой цивилизации. Их существование подтверждают многочисленные религиозные тексты. Кроме того, доказательством служит то, что первые люди, согласно местным легендам, жили больше семи столетий. На них еще сказывался искусственно улучшенный иммунитет родителей и не отразились многие поколения кровосмешения. С годами их гены изменялись, адаптируясь к упрощению и сохранению своей структуры, нежели чем к ее эффективности. Еще одно подтверждение — немотивированная агрессия, которая свойственна этому виду на протяжении всего его существования. Даже сейчас на планете идет так называемая «Хoлoдная вoйна», в ходе которой все равно гибнут тысячи людей…
Сорес тоже был далеко не в веселом расположении духа. Он стоял, понуро уставившись на экран, пытаясь переварить полученную информацию. Когда принималось то судьбоносное решение, и капитан, и его помощник понимали, к чему оно может привести, но они точно не подозревали, что последствия настигнут их так скоро, да еще и будут столь глобальными. Годы отразились на старых товарищах. Как-никак двадцать тысяч лет даром не проходят. Конечно, во многом помогала ультрасовременная медицина, что была доступна всем высшим офицерам флота, да и искусственный гибернационный сон во время затяжных перелетов тоже спасал. Но старость и cмeрть однажды настигает всех. Сам человеческий геном постепенно изнашивается, накапливая критические ошибки.
— И что нам с этим делать, друг мой? — устало спросил чуть успокоившийся Тион. — Мы принесли страдания стольким разумным… Жестокость у них попросту в крови. Не зря был создан подпункт второй сорок третьей статьи… История этих людей буквально строится на постоянных кровавых конфликтах, основанных на их порочном «эго». Они жаждут власти над другими, а некоторые и вовсе желают лишь причинять боль себе подобным! Они оправдывают беды и несчастья наличием выдуманных ими же страшных и злых внешних сил или жестокой необходимостью, на самом деле являясь источником всего этого ужаса. А что случится, если землянам удастся оторваться от своей планеты? Они ведь yтoпят гaлактику в крoви…
Неожиданно Тион прервал свой монолог. На экраны корабля выводилось расплывчатое изображение. Примитивный спутник преодолел озоновый слой планеты и постепенно выходил на орбиту.
— Мы опустили Адама и Евангелину на этот комок грязи, но они смогли оторваться от него, пусть и через своего потомка… — задумчиво сказал Сорес.
— Я предлагаю окончить мучения этих людей. Газ. Да, газ. У нас в трюме как раз есть подходящее вещество. Cмeрть будет быстрой, и никто не испытает бoли. Возможно, некоторые из них этого и не заслуживают, но мы не можем допустить того, чтобы эти кровожадные дикари развились еще больше… — твердо произнес капитан Тион.
В этот момент Сореса словно подменили.
— Капитан, не спешите с принятием решения. Это же отдельная цивилизация! Да, они жестоки и коварны, но в них много и хорошего. Тысячи культур, творчество, примеры милосердия… Кто мы такие, чтобы все это уничтожать? Разве мы судьи? Разве мы боги? Нет, мы лишь люди. Нам тоже свойственно ошибаться, и мы тоже не идеальны. Вместо того чтобы выносить cмeртный приговор, стоит дать землянам возможность самим избрать свою судьбу. Есть вероятность, что их кровожадность лишь реакция самозащиты в силу обстоятельств. Откуда нам точно известна истинная суть этих людей?
Было видно, что в эту речь он вложил все свои мысли и чаяния, всю свою веру в людскую добродетель. Ведь даже в таких бессмысленно жестоких существах, что жили на планете Земля, он пытался рассмотреть хотя бы толику положительного, созидательного и светлого. Спор мог бы еще долго продолжаться, но вмешалась Люция.
— Они празднуют… — тихим, успокаивающим тоном проговорил компьютер, — люди обнимаются на улицах. Это действительно важное событие для всего их мира. Возможно, для них еще не все потеряно?
Этот вопрос, направленный в пустоту космоса и не адресованный кому-либо конкретному, заставил задуматься Тиона. Он понимал, чем чревата очередная ошибка, но ничего не мог с собой поделать. Капитан тоже верил во второй шанс и считал, что каждый достоин возможности исправить свои грехи.
— Что ж, ваши слова убедили меня. Человечество еще может изменится. Мы вернемся сюда через сто лет и посмотрим, смогут ли они преодолеть свою природу. Кто знает, какова в итоге будет цена нашего милосердия…
Самый большой материк планетоида под названием Земля постепенно исчезал в дымке. А тем временем серебристый корабль в форме чуть придавленной шляпы уходил куда-то вдаль, в бесконечную тьму.
Автор: Константин Марьин
