Как обычно, плотно позавтракав надеждами на лучшее, я вышел из дому в холодный март. Настроив походку так, чтобы не заляпать сзади штаны, зашлёпал вдоль несущегося по асфальту ручья в сторону электрички. Я не сразу заметил, как мокрый бездомный пёс вылез из-под насиженной бабками лавки и засеменил рядом.
— Мне нечего тебе дать. – Произнёс я вслух.
— Я в принципе не голоден.
Я остановился. Определённо это сказал пёс. Я мысленно записался на МРТ.
— Это же ты сейчас говоришь, да?
— Прикинь.
Я нацепил на себя отстранённый вид. Я всегда так делаю, когда мне страшно.
— Да я понял, что ты. Просто сначала перепутал с… вон той рябиной.
— Чувак, рябины не разговаривают. Они же деревья, в курсе?
— В курсе. А ты, вероятно, какой-то волшебный пёс?
— Да. Я заколдованный принц Брунея. На рейсе «Эйтихада» я выбрал халяльную курицу, и она оказалась проклятой.
— Серьёзно?!
— Конечно нет, да что с тобой, мужик?! И давай уже пойдём – ради нашей беседы расписание электричек не поменяют.
Мы двинулись дальше, косясь друг на друга. Он – насмешливо, я – с некоторой опаской.
— Но погоди-ка. Если ты обычный бездомный пёс без всякого там налёта волшебства, то по логике получается, что все собаки разговаривают?
— Бинго, приятель.
— Тогда почему вы молчите?
— Мы слушаем. Если начнём отвечать, люди больше никогда не доверятся нам полностью. И мы перестанем быть лучшими друзьями.
— Звучит довольно здраво.
— Да мы вообще, знаешь, не дураки. Ну может быть кроме болонок. Ну и еще шпицев. Но это так, моё субъективное мнение.
По пути нам встретилась хмурая дама, отчитывающая по телефону некую Людмилу за отвратительный шрифт в презентации. Рядом с дамой дефилировала бездомная мохнатая сука важного виду.
— Здарова, Свет! – Поприветствовал пёс важную суку. Та высокомерно кивнула, но улыбка краешком пасти выдала, что высокомерие напускное.
— Клянчит еду? – Спросил я пса.
— Нет. Иногда мы пристраиваемся к прохожим, чтобы немного пофантазировать.
— О чём?
— Представляем, что мы чьи-то. Что мы кому-то нужны. И нас скоро приведут домой, помоют лапы, пока мы кусаем тёплую струю воды. А потом мы кладём голову им на колени и смотрим глаза в глаза. И виляем хвостом, разгоняя одиночество.
— Странные фантазии.
— У вас такие же.
— Прав.
Интересно, подумал я. Этот пёс выбрал меня для своей уютной фантазии. Хоть для кого-то я был избранным, и меня даже одолела некоторая гордость. Но пёс быстро спустил меня на планету.
— Неееееет, бро, ты для меня – наркодилер.
— Чего?!
— Я нюхаю твои мысли, и меня штырит до вечера. Могу полсвалки потом сожрать и лужу выпить.
— У мысли есть запах?
— Ещё какой. Ты не представляешь, какое амбре иногда люди источают, хоть нос отрубай. А у тебя прям радуга.
— Да обычные у меня мысли.
— Чувак. Ты вышел из дома и представлял, что асфальт – это лава, ручеёк – горная река, а ты типа на вертолёте летишь искать пропавшую экспедицию!
— Ничего я такого не думаю! – огрызнулся я и предательски покраснел.
— Ты ещё тихо так делаешь «Т-р-р-р-р-р!», чтобы у тебя картинка в глазах мелко тряслась – типа ты в вертолётной кабине. Братан, это чистый кокс! Не разбодяженый говном вроде мысли, где печать фирмы или вариантов решения сирийского вопроса!
Мы дошли до перекрестка, и пёс остановился.
— Всё, дальше не моя территория. Пока, брат. – Пёс шумно втянул воздух и чуть дёрнул головой. – Ещщщё разз… На поссссошок… Уххх!
Мой наркоклиент махнул на прощание грязным хвостом и скрылся отходить за гаражами. А я пошёл дальше, насупившись от тяжких дум. Даже собака считает меня идиотом. Какая прелесть. Надо срочно взрослеть. Глядишь, тогда и чьи-нибудь женские колени появятся, на которые я положу свою нечёсаную башку.
Но это было не самым обидным. Пропавшую экспедицию я так и не нашёл.
— «Палитра», это «Красный-5»! Возвращаюсь на базу, как приняли?
Т-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р…
Автор: Кирилл Ситников
