Два брата, Егор и Ефим — были ещё малы, но уже по ним видно, что пошли они в отцовскую породу. Крепкие, рослые, черноволосые, будущие богатыри. Гордость отца и счастье матери.
А тут новая радость подоспела, родилась крошка — дочурка, назвали её Глаша. Родители в ней души не чаяли, а братья просто обожали. Жили они в маленьком селении пригревшимся у подножья гор, вся ребятня здесь знала, что Глашку лучше не трогать, братья тут же примчаться на её защиту.
Ефим и Егор всегда были её верными телохранителями, что и говорить младшенькая этим пользовалась, иногда прикрывая ими свои детские шалости.
Быстро росли дети, тянулись к небу и солнцу, как молодые яблоньки, что посадил их отец вокруг дома. Ефим и Егор стали настоящими богатырями ни ростом, ни силой не обидела их природа. Начали братья на девок засматриваться, старшему Ефиму, запала в душу скромная и милая Алёнка.
Вот только сестра его выбор не одобрила: «Не скромная она вовсе, — говорила Глаша, — а себе на уме, а в тихом омуте черти водятся, что в ней нашёл? Ни красы в ней особой нет и ума похоже тоже!» «Мала ещё рассуждать об этом.» — улыбнулся Ефим и вскоре сыграли свадьбу.
Глаша тяжело переживала женитьбу брата, ревновала его страшно. Раньше всё внимание было лишь к ней, а теперь появилась эта Алёна! А между тем, сама Глашка подросла и стала довольно привлекательной девушкой, но лишь внешне.
Характер у неё был тяжёлый, никогда и ничем не была довольна, капризное выражение не сходило с её лица. А Алёнке доставалось от неё по полной.
Приходила она в гости к брату и по всем углам заглядывала, под каждую крышку свой нос совала: «А каша что так странно пахнет? — вопрошала она, — ой пойдёмте лучше ко двору тут дышать нечем, пылища одна!»
А тут и Егор свататься собрался, к хохотушке Варваре. Для Глашки это было невыносимо. «С ума сошёл! — кричала она, — будто девок на селе мало! У неё ветер в голове свищет, вот наставит тебе ветвистых рогов и вспомнишь мои слова!»
Но брат не внял её стенаниям и обвенчался с Варей. Теперь Глашка приходила каждый день и к ним. С порога недовольно кривилась и начиналось: «А чего ты Варька не расчёсывалась что ли, или модно сейчас гнездо воронье на голове носить?
Темно как у вас, наверное из — за окон грязных… А это ты гренки жаришь, а я пока по улице шла, учуяла и подумала кто — то баню топит, сапогами старыми…»
Варька будучи по натуре весёлой, пыталась перевести всё в шутку, но это не помогало. Золовка от этого становилась лишь злее, жаловаться Егору бесполезно, тот лишь отмахивался. Пошла Варвара к Алёнке, так мол и так, нужно что — то делать.
А Алёна сидит, качает ребёнка и плачет: «Приходила Глашка, смотрела, смотрела на малыша и глазки у него не в нас и волосики не те и не похож вообще, а потом и вовсе заявила, что на Михаила с соседней улице похож, вроде и шуткой, а как обидно. Пожаловалась Ефиму, а тот лишь рукой махнул!»
Сели девки и призадумались, что же с золовкой делать, ведь не даст житья. «Замуж ей нужно, может тогда отстанет.» — сказала Варя. «Да кто её возьмёт!» — отозвалась Алёна.
И правда, несмотря на то, что природа Глашку не обидела, мужской пол обходил её стороной, уж больно она сварлива и в итоге грозило ей остаться в девках. «Нужно найти ей жениха.» — сказала Варя. «Ага и из какого — нибудь села дальнего.» — согласилась Алёнка.
На ярмарке Варя увидела своего знакомого Степана. Подойдя к нему она заговорила: «Привет, Стёпка! Ты не поверишь, только недавно о тебе с моей золовкой говорили. Она всё расспрашивала меня о тебе!»
Тот удивился: «Да мы вроде едва знакомы с ней…» «Вот знаешь, так бывает у нас, у девчонок, — улыбнулась Варя, — увидим парня разок и западёт в душу. А ты подумай Стёп, Глашка хорошая, а мастерица какая и нравов строгих…» В общем заливалась Варька соловьём о многочисленных достоинствах золовки.
А дома, когда Глашка не замедлила явиться с визитом, то и ей прожужжала все уши: «Представляешь, иду я и вдруг кто — то за руку меня хвать!
А это Стёпка из Каменки и давай меня о тебе расспрашивать, а я смотрю на него и вижу — влюбился парень…» Глашка слушала и щёки её розовели, никогда никто её персоной не интересовался, а тут — Степан, она смутно помнила его, вроде симпатичный парень.
Что и говорить, Варька девка хитрющая, сумела разжечь в Глашке и Степане взаимный интерес. И план её увенчался успехом, молодые поженились и переехала золовка жить в Каменку. А снохи её зажили спокойно в ладу со своими мужьями.
Время подошло и приехала Глаша навестить своих родных. Села она в сторонку со снохами пошушукаться: «Вы не представляете, — округлив глаза произнесла она, — какая мать у моего Стёпки!
Припрётся и давай всё вынюхивать и бельё я плохо постирала и морковь не так режу! Сидит и высматривает по углам паутину, что вы смеётесь? Я правду говорю, бывают же такие люди!»
