Всегда причислял себя к многоликой и добродушной плеяде собачников. Кошек тоже приходилось держать, но собаки как-то ближе лично мне по характеру.
Вот только последнее время все же пришлось перейти на котов – условия не позволяли обзавестись чем-то более-менее вразумительным по габариту, а гавкающую мелочь я не переношу – какие-то звонки с полным отсутствием тонких регулировок, а не верные служаки.
Но даже независимые кошаки с их хваленым набором жизней все же смертны. И так получилось, что мой наглый красавец Петрович перешел в иной мир, прохворав всего-то ничего. И жена принялась усиленно изучать рыночное предложение зоо-сектора.
В нашем девятиэтажном подъезде живности хватало. Летом в дворовых одуванчиках две сестрички регулярно выпасали черепаху, на подходе к лифту из-за солидной сейфовой двери слабо доносился лай уставшей от сторожевой службы овчарки.
А на восьмом этаже проживал огромный кот Атос, который даже по лестнице не ходил – принципиально катался на лифте, терпеливо дожидаясь попутчиков до нужного ему этажа. Регулярно во дворе ловили кенарей и волнистых попугайчиков. Поэтому жену понесло куда-то в сторону экзотики.
Лично в моем детстве, прошедшем на окраине рабочего поселка, всякого пищащего-скулящего-рычащего хватало – родители нас не особо ограничивали. И у нас жили трясогузки и канарейки, черепахи и хомяки, ежи и собаки, филин и совы (эти мяса жрут много, да еще подушку на перо пришлось извести, чтобы погадки обеспечить), кошки и белые крысы, нутрии и кролики.
В семье жены порядки держались построже, и она еще не хлебнула в полной мере радости обитания в одной квартире со всяким беспокойным скотством. А потому муки выбора привели ее на форумы, рассказывающие о чудных характерах хорьков и их малозатратном содержании.
Я как-то настороженно отнесся к редкому единодушию хоречных комментаторов – плотность их рядов и однообразие оценок вызывали опасения, что все они отпетые сектанты и в недалеком будущем планируют подчинить весь мир.
Но домашняя женщина в сотый раз просматривала видео в Сети и восторгалось умением хорьков с разбега закапываться после мытья в расстеленное на полу махровое полотенце. И, глядя на эту идиллию, я понимал, что мой прежний мир обречен.
Для острастки позвонил приятелю, дочка которого какое-то время держала хорька. Мол, как тот в содержании, есть ли какие сложности…
Успел поздороваться и упомянуть про новую для меня животину. Реакция собеседника слегка ошарашила. Тот не стал расшаркиваться в ответку, как то принято между почтенными собеседниками, уважающими свою и чужую приватность. А сразу перешел к делу, то есть на крик, истерику и слюни:
— Не вздумай соглашаться, откажись, пока не поздно! Эта гадина у нас на балконе в стекловате год прожила и ничего ей не сделалось!
Далее пошли междометия, разбавленные очень знакомыми и понятными, но, к сожалению, совершенно непечатными словами. И ничего более вразумительного я от него не добился. Пришлось списать на стaрую псиxoлoгическую трaвму невыясненной этиологии и посочувствовать, не развивая тему последствий.
Пока я сомневался, жена действовала. Первое время от катастрофы нас спасало только то, что в приютах для животных хорьки не встречались, а рыночное предложение без обиняков намекало, что, приобретя долгожданного питомца семейства куньих, мы тоже станем восторгаться его экстерьером и покладистостью.
Иначе как оправдать такие финансовые вложения, как не обаянием дивного создания природы с глазками-бусинками и округлыми настороженными ушками?
Но женская целеустремленность преград не признает. И менее чем через неделю мне объявили, что пора идти за хорьком – его по дешевке продавали в соседнем магазине с кошачьими кормами и наполнителями для лотков. Пришлось идти за счастьем добровольно и без понуканий.
Наше счастье выглядело премило, хотя какие-то нелады вроде как наблюдались с задними лапками. И короткий хвостик почему-то по-крысиному облез, став совершенно голым и розовым.
Продавец заверил, что это признак молодого животного. Мы синхронно кивнули с видом знатоков (четыре специализированных сайта в закладках) и удалились с новоприобретенным хорьком. Довольные, как молодые родители на пороге роддома.
Первые два дня, еще не отойдя от шопинговой эйфории, придумывали поселенцу имя. Прозвали Нульсом. Не спрашивайте, почему. Так звезды сошлись.
Нульс на кличку не реагировал, но старательно перепахивал цветочные горшки. Правда, если получалось до них дотянуться – при всей своей хорьковой живости и стремительности, Нульс не очень-то рвался отрываться от пола. Бракованный задний мост накладывал ограничения на вертикальные перемещения.
Еще он делал нычки. Если его недокармливали, он поднимал на уши всех обитателей квартиры, требуя пересмотра рациона. А малейшие излишки норовил припрятать. Годились тапки, ботинки, носки, коврики и даже носовые платки. Что-то удавалось запихать под плинтус.
Когда хорька пугали, он молнией нырял под шкаф. Но морда-то в убежище помещалась, а вот зaдница, довольно откормленная к тому времени, застревала, являя миру натуралистов лысый нервный хвост и немаленькие свидетельства того, что при раздаче нам достался самец.
Эти привычки крохотного хищника еще можно было стерпеть. Но невиданная стригущая лихорадка, охватившая сначала хвост, стала распространяться и на задние лапы. Хорек постепенно превращался во льва, по своим массово-габаритным характеристикам годного для сада бонсай.
Вдобавок, он начал дико вонять. И запах этот, довольно низкий, мускусный и сначала относительно нейтральный, постепенно пропитывал квартиру, отравляя существование других обитателей.
Причем, судя по всему, животина решила меня подсидеть. И, проходя мимо жены, он вел себя корректно, даже джентельменски. Но проползая мимо меня непременно вонял. Да так, что слезились глаза у него самого. Настолько старался.
Потом хорек исчез и я, грешным делом, обрадовался. Но оказалось, что он уединился внутрь стaрого спального пухового мешка, который всегда был с нами на рыбалке и в походах. В его подкладке имелась дырка, которая нам особо не мешала, и потому на нее никто не обращал внимание. И Нульс умудрился в нее забраться, привлеченный обилием гусиных перьев внутри.
Судя по всему, он заблудился в лабиринтах мешка и не мог оттуда вылезти, сердито маякуя дополнительной порцией пахучего секрета, что попал в беду. А мы наивно полагали, что он устроил себе логово и не хочет покидать убежище, ценя тамошний комфорт и уединение.
Хорька мы все же вызволили, обеспокоенные постепенно затихающим шевелением внутри спальника. Тот какое-то время дневал и ночевал у миски, а потом принялся вонять с удвоенными силами, норовя теперь метить еще и обувь. Похоже, ему нравилось работать у нас штатным парфюмером.
Спальник мы отнесли к помойке на вытянутых руках. Стирать даже и не пытались. Заодно туда же отправили махровое полотенце, выделенное специально для Нульса. Вони от этого в квартире не убавилось, но морально ненадолго полегчало.
На следующий день мы обнаружили, что спальник достали из мусорного бака и развесили на трубах теплотрассы – это бoмжи, ежедневно инспектирующие местные помойки, достали и убрали его, чтобы он своей густой вонью не мешал разбирать помои.
Неделя затяжных ливней корректив не внесла. Едва высохнув под солнцем, спальник начинал смердеть с прежней силой. И даже дворник перестал выкашивать в той стороне траву.
И наш мешок постепенно уподоблялся виевской церквушке, заброшенной из-за изобилия нечистой силы, застрявшей в окнах ее.
Наконец, не в силах уже терпеть запах хорька, мы отправились искать ветеринара. Носы и лицевые пазухи наши к тому времени так отекли, что мы с женой походили на неудачливых воров пчелиных ульев.
И тут выяснилось, что ветеринары, специализирующиеся на хорьках – редкость. И в нашем не особо маленьком областном городе таких всего один. И практика его расположена у черта на куличках. Это нас остановило? Да ничуть!
Ветеринар на хорька смотрел с интересом, а на нас – с сочувствием. А потом долго рассказывал, что нашему постояльцу минимум лет пять. И что их порода такова, что без партнеров они долго не могут – начинают болеть и лысеть, а потом умирают. И что его нужно или кастрировать, или найти пару.
После слов о семье хорьков с нами случился синхронный тик. И единодушно был избран вариант, предусматривающий стерилизацию. И хотя на те же деньги получалось охолостить примерно десятка два котов, мы немедленно записались на операцию и наличкой выдали требуемую сумму.
Увы. На операцию Нульса возили уже не мы. У меня началась жуткая аллергия на него, и от хорька пришлось срочно избавляться. Он перешел к любительнице животных, у которой дома, помимо дочерей и мужа, жили игуана, собаки, мадагаскарские тараканы, пауки-птицееды, ары и еще какие-то зверушки, название которых я и не запомню до страшного суда.
Мы отдали ей хорька, договор с ветклиникой, еще одно махровое полотенце (стало подстилкой), запас кошачьего корма премиум-класса, клетку, и оплатили такси. Расставались без слез, но с ликованием.
Потом добровольно переселились на неделю к теще и ежедневно ездили к себе домой намывать полы, по дороге неизменно захватывая бутылочку «Белизны», чтобы запах хлорки хоть как-то вытравливал запах хорька. Хорошо, что половицы не пришлось менять. Так получилось отмыть.
А новая владелица Нульса рассказала, что после операции хорек отсыпался. И она, в надежде, что пахнуть он теперь не будет, заменила ему подстилку. И хотела уже выкинуть стaрое полотенце, как тут пришли монтажники устанавливать пластиковые окна взамен стaрых деревянных.
И она автоматически повесила полотенчико на спинку стула у балконной двери. А в конце рабочего дня один из рабочих, умывшись, этим рушничком вздумал утереться. После чего с ним случился приступ удушья, и ему пришлось скормить чуть ли не всю домашнюю аптечку. Тот выжил, но покинул дом с очень задумчивым видом, точно познал всю мудрость мира.
Моя жена, отойдя от эпопеи с хорьком, как-то с утра решительно махнула рукой и сказала, что больше не потерпит никакой экзотики. Даже если ту предложат в запаянной колбе. И отныне она признает только собачек, кошечек и лепку из пластилина.
Через два дня в строительном магазине к ее ногам бросился чумазый котенок белой масти, который и поселился у нас под именем Шварца. Он заметно уступает предшественнику в скорости маневра и любопытству, но мы не ставим ему этот факт в упрек.
Автор: Лев Неизвестный
