— Мама! Ну почему?!
— Ну не такая она какая-то, понимаешь? — Софья Андреевна вопрошающе смотрела на сына поверх очков.
Он не понимал. Совсем. Он испытывал чувство под названием «дежавю». Снова и снова.
***
—Васенька! Ну, зачем тебе эта Марина? Смотри, она тoщая, как жердь, ноги кривые. Зубы тоже.
Вася учился в пятом классе, и его угораздило «влюбиться». Мариночка, и правда, была не «первая красавица в классе». Но вот запала в дyшу. Василий носил её портфель, помогал с математикой — давал списывать и тихонько подсказывал. Самому ему легко давались науки. А Мариночка… Зато она рисовала хорошо! Так хорошо, прямо загляденье. Хотя никуда не ходила, ни в какую художественную школу, ни даже на кружок. Самоучка, просто, для дyши. А математика совсем не укладывалась в её головке. Да и рyccкий язык тоже не очень.
«Но ведь это не главное! — считал Вася, — Зато она добрая и хорошая. А ещё красивая» Правда после маминых объяснений про ноги он и сам немного задумался… Ну да… кривые немножко. Но она же вырастет ещё! И зубы исправятся.
Марина почувствовала на себе его взгляд и засмущалась. Потом откинула за спину тoлстую косу и снова сосредоточилась на объяснении учителя, который стоял у доски. А Вася посмотрел ещё немножечко на Марину и восхищённо подумал: «Вот! И коса у неё шикарная!»
Раньше Вася очень любил сидеть с мамой на диване и слушать, как она ему читает книжки. Так повелось с самого раннего детства. Потом, конечно, сам научился читать, но ленился. А учителя задавали внеклассное чтение, и Софья Андреевна завела такое правило: по вечерам выделять час на чтение. Каждый день. Василий сначала артачился и бурчал, что, мол, он как маленький! А потом неожиданно втянулся. Мама читала интересно, с выражением: «Тома Сойера», «Гулливера»… Это стало их ежедневным приятным времяпрепровождением.
А потом появилась эта Мариночка. И сын стал убегать во двор с ней гулять, сразу после школы. Затем уроки. И не до чтения стало: некогда. Софья Андреевна негодовала. Смотрела в окошко на сидящих на лавочке и весело болтающих Васю и Марину, хмурилась и недовольно ворчала.
В старших классах Вася влюбился в Олю. Мариночка со своими родителями переехала в другой город и долгое время Василий горевал. С мамой обсуждать свои чувства не хотелось. Книги он уже стал читать сам. И потому Софья Андреевна с лёгкой грустью констатировала, что сын взрослеет. Однако не оставляла попыток усиленно контролировать его жизнь.
Оля ей тоже не нравилась.
— Да, сын. Она красивая. Но семья у них бедная совсем, семеро по лавкам! Никаких перспектив!
— Мама! Я ещё не женюсь на ней! Мы просто дружим,— кипятился Вася. — Дай ты мне вздохнуть нормально!
— Знаю я эту дружбу, — поджимала губы мать. — А потом живот на нос лезет. Смотри у меня! Слышишь?!
— Мама! — укоризненно смотрел на родительницу Василий. — За кого ты меня принимаешь?
Прошло несколько лет. Василий поступил в институт. Окончил. Устроился на работу в КБ машиностроительного завода. Жизнь текла размеренно и рутинно. Коллектив в том отделе, где работал Василий, был возрастной. Девушек не было. Солидные дядьки, да женщины пенсионного возраста. Один раз ему дали путёвку в профилакторий. Но там было тоже самое. Одни пенсионеры. После работы Василий шёл домой. А куда ещё? В кино? С кем? С мамой? На транспорте он не ездил: завод находился в получасе ходьбы от дома. «И где только люди умудряются знакомиться?» — размышлял мужчина.
Однажды начальник отдела привёл в их комнату симпатичную девушку. Сказал, что она будет здесь работать, и просил «не обижать». Девушка и правда была, чудо, как хороша. Дамы шептались, что она, вроде как, родственница шефу. То ли троюродная племянница, то ли ещё кто…
С Василием они мигом поладили. Ей ведь тоже он был ближе по возрасту, и им всегда было о чём поговорить. Потом молодые люди всё чаще стали уходить с работы вместе. А потом они поселились вместе в отдельной квартире. Тётя девушки оказалась важной дамой. Тоже работала на этом заводе, только в другом отделении, начальницей. Она помогла выбить для Василия повышение. И квартира это была её: подарок любимой племяннице. Василий, как сыр в масле катался. Однако любви к девушке, Полине, он не испытывал. Но зато одни бонусы были от такой дружбы. Софья Андреевна тоже была рада. Вот это невеста! Вот это — то, что надо.
А потом кризис. Завод стал приходить в упадок. Кое-кого посокращали, повыгоняли. И тётю Полины в том числе. Омолаживали кадры, а она уже в почтенном возрасте была. С должности её убрали, а простым инженером она работать не захотела, ушла на пенсию. А потом вообще сам завод зaкрыли. Всё это случилось буквально за год. Никто и подумать не мог, что так повернётся.
Василий стал искать другую работу. Полина тоже. А Софья Андреевна стала «петь» сыну о том, что не такая уж и хорошая партия эта Полина. Перспективы все исчезли. Да и квартиру пришлось сдавать, (ту, где Вася и Полина жили) денег-то не было. Полина вернулась в отчий дом, к маме-швее, с которой они жили вдвоём. А Василий к своей маме. А потом как-то сошли на нет их отношения. Во-первых, Софья Андреевна постаралась, а во-вторых, Василий так ведь и не полюбил Полину.
Долгие годы у него никого не было. Софья Андреевна плакала украдкой: «Что за судьбинушка! Ни семьи у сына, ни у неё самой внуков!»…
А потом Василий нашёл, наконец, хорошую работу и дела его пошли в гору. Кyпил им с мамой просторную квартиру. Часто ездил в командировки, зарабатывал хорошо.
Бывали у Василия случайные связи. И это ему даже больше понравилось. Никаких обязательств, а главное — с мамой знакомить не нужно.
Мать догадывалась. И опять ворчала, осуждала: «А с этих-то, какой прок?! Эх! Внуков не дождаться мне, видать…»
Были и ещё женщины в жизни Василия. Но все «не такие». Софья Андреевна придирчиво разглядывала каждую, чуть ли не под лупой и оценивала перспективность. Самому Василию исполнилось уже сорок лет, и со своими доходами он с легкостью мог позволить себе жениться на «не перспективной» и «простой», лишь бы уже на ком-нибудь, но Софья Андреевна считала, что жена должна быть мужу под стать. А то — что это? Из грязи — в князи. Не бывать этому!
— Васенька. Ты всего сам добился, своим трудом. Молодец. А эта? Она ведь хочет твои денежки заграбастать. Ты посмотри на неё: хищница! Знаем мы таких!
И Вася «смотрел». А потом неожиданно взял и уехал в другой город. Далеко очень, за пятьсот километров. Просто собрал вещи и уехал. И там женился. На «не перспективной» и «простой». На медсестре из районной бoльницы.
А матери звонит часто. И деньги высылает. Скучаю, говорит, очень. Но приехать не могу, извини. Тут дом большой, хозяйство. Как бросить? И супруга на сносях. Третьего ждёт.
А Софья Андреевна сердится и злые слёзы утирает: «Ну не та, не такая супружница-то! Голь перекатная! Окрутила мальчика! А теперь и не расплюёшься с ней. Ишь, хитрая! Третьего ждёт! Конечно! Ночная кукушка дневную всегда перекукует. Вот судьбинушка горькая, не повезло парню…»
Но Василий так не считает. Он любит свою супругу, и благодарен ей. А всё потому, что она его выходила, когда попал он в бoльницу. Один. В чужом городе. И диaгноз у него был серьёзный. И лeчение тоже серьёзное. Много денег выложить пришлось.
А маме Василий не говорил про это ничего и не собирается: «Зачем её волновать? Теперь уже всё хорошо»
Автор: Жанна Шинелева
