Мама всегда была равнодушна к беспорядку: полная раковина грязной посуды и вещи, валяющиеся где попало, всегда были для неё нормой. Постепенно, когда мы с сестрой подросли, уборка была полностью переложена на наши плечи.
Я вышла замуж три года назад, дома с мамой осталась моя младшая сестра Полина. А недавно и девятнадцатилетняя сестра переехала к своему парню. Мама осталась одна, папы нет уже шесть лет.
Полина не работает, учится, сидя почти на полном содержании молодого человека. У неё есть небольшой доход — пенсия по потере кормильца, порядка тринадцати тысяч в месяц. Деньги она тратит только на себя, так повелось ещё с её пятнадцати: одежда, косметика, кафе.
Мама, оставшись в одиночестве, начала в прямом смысле зарастать грязью. Ели нормальные люди систематически стирают грязную одежду, то мама стирает только то, что планирует надеть, всё остальное кучей валяется в ванной комнате. Посуда мылась по такому же принципу: не после еды, а перед едой.
Где-то месяца три назад я была у мамы в гостях. В то же время к неё приехала её двоюродная сестра, которая была проездом в нашем городе. Ещё пришла Полина, которая за несколько месяцев до этого дня съехала.
— Матери бы помогли! Приходили бы, прибирались. Она же вас вырастила! — пристыдила нас мамина родственница.
Полина, на энтузиазме, предложила по очереди ездить к маме. Стирать, убирать, мыть посуду. Я согласилась, сразу озвучив, что смогу приезжать раз в две недели, не чаще.
— Ну и хорошо! — обрадовалась Полина. — Неделю я буду маме помогать, неделю — ты!
На том и порешили.
Я успела помочь с уборкой ровно два раза, после чего узнала о беременности. Была небольшая угроза, поэтому врач рекомендовала снизить нагрузки и больше отдыхать. Муж, переживая, стал сам всё делать по дому, и запретил мне поездки к маме с формулировкой:
— Кто тебе важней: наш ребёнок или твоя мать-неряха?
Я всё объяснила сестре и маме, но в ответ получила возмущение Полины:
— Я что, одна буду всё драить?
— Буду оплачивать уборку, найду кого-нибудь. Сейчас конторы клининга на каждом углу, — пообещала я.
— Не надо мне посторонних! — заявила мама. — Не хочу, чтобы мои вещи трогали. А вдруг камер понавешают? Нет-нет, никого не впущу!
Тогда я предложила Полине пока помогать маме в одиночку:
— Ты же тоже через несколько лет забеременеешь, тогда я буду одна ездить. Идёт?
— Не забеременею! У меня свои планы, свои дела. Почему я должна бросать всё и мыть вместо тебя? Раз мама не хочет клининг, можешь платить мне, — придумала сестра. — Тогда я с удовольствием буду помогать маме за тебя. И мне подработка не помешает, — далее последовали двадцатиминутные жалобы на дороговизну всяких помад, хайлайтеров и пудр.
У меня ещё работа, её никто не отменял. И муж, который хочет борща, сваренного моими руками. А платить деньги сестре за помощь маме я посчитала неправильным. Помощь — она на то и помощь, чтобы быть добровольной и безвозмездной.
Полина помогать маме бесплатно не стала. И даже отказалась приезжать в свой раз в неделю, аргументируя это тем, что грязи на порядок больше. Я же не прибираюсь!
Мама встала на мою сторону. В том плане, что Полина могла бы и войти в моё положение. Беременность же не вечно продлится, но сестре было всё равно. Поэтому выходка Полины её очень обидела.
Неделю назад я узнала о том, что тот парень Полину бросил. Она собрала вещи, попыталась вернуться к маме. Но мама указала ей на порог.
С одной стороны, я маму понимаю: как помогать, так Полина не хочет, а как жить негде стало, так сразу примчалась. С другой стороны, на пенсию сестра жить самостоятельно не сможет, а работать ей не позволит дневная форма обучения. И куда ей теперь?
Я позвонила Полине и предложила ей пожить у нас с мужем, пока мама не остынет.
— Это всё из-за тебя! Пошла ты! И не звони мне больше! — таков был гневный ответ сестры, а ещё она добавила очень страшные слова по поводу моей беременности.
Я промолчать не смогла, вспылила и послала её в ответ. Мы очень сильно поругались.
Пока Полина кантуется у подруги. Мама дальше зарастает грязью, её саму ничего не смущает. Я переживаю: ну что мне стоило согласиться платить сестре?
Один муж меня успокаивает. Говорит, что мы с сестрой не можем помогать матери вечно:
— Лучшая помощь, в вашем случае, — нанять матери специального человека, который будет заставлять её за собой убирать. И то вряд ли поможет: пятый десяток женщине, её уже не переделать. Пусть живёт так, как знает. Нравится в сраче обитать — пусть. А сестра твоя сама разберётся, по мужикам бегать — выросла, значит и чтобы кормить себя — тоже взрослая. А у тебя теперь своя семья, о которой ты должна думать в первую очередь.
По идее, он прав. Но почему же меня совесть покусывает?
