В детстве любой конфликт я прекращала одной фразой: “Не кричи на меня!”. На вопрос почему на меня нельзя кричать, а еще нельзя кусать, бить и царапать отвечала: “Потому что я рыбка мамина”.
Потом в моей жизни стали появляться люди, которые думали, что если они большие, то могут кричать на тех, кто пока не такой большой.
Учительница, которая кричала на меня за то, что я “стою, как артистка”. Соседка за то, что громко с подружками пели песню про Морского дьявола. Бабушка мальчика, который нес мой портфель, и этим видимо чуть не испортил себе жизнь. Мой первый руководитель. Мой второй руководитель. Мой бывший муж. И я кричала. И на других. И на себя. Открывала рот и кричала на темноту, на одиночество, на усталость.
Есть знаменитая фраза, кажется, ее приписывают Кутузову, а может быть и Наполеону с Македонским: “Кричат там, где ничего не могут сделать. Если ты можешь — ты не кричишь”.
Разные варианты этой цитаты я встречала в книгах про героев, в биографиях известных людей, в дневниках Екатерины Великой, в учебниках по риторике и конфликтологии. Я слышала об этом от своего тренера по плаванию, который загонял нас в ноябрьскую Неву с нежной улыбкой и без единого крика: “Вперед, мальки, если вода жидкая, значит она теплая”.
Но поняла о чем это в тот день, когда стояла перед своим заказчиком и он кричал на меня по абсолютно надуманному поводу. Я смотрела на него, и звуки гасились, как гасятся в толще морской воды, если нырнуть поглубже. “Ты хочешь в этом быть?” — спросила я себя. Вот что изменится, если ты прямо сейчас выйдешь и пойдешь, нет, не плакать, а делать свои дела. Не получишь этот заказ? Умрешь с голоду? Перестанешь быть понимающей и принимающей?
— Я не буду разговаривать с вами в таком тоне!
Развернулась и вышла аккуратно прикрыв за собой дверь. Руки дрожали, но оказалось, что это не больно. Земля не разверзлась, молнии не засверкали. Ничего не случилось. Хотела вернуться и добавить: “потому, что я рыбка мамина”. Но решила, что это перебор.
И знаете, что произошло? Ровным счетом ничего. Через два часа заказчик прислал мне букет цветов и смс с извинениями. Я его простила. И, кстати, мы работаем вместе уже шестнадцать лет. Он орет на все, кроме меня. Я пробовала это делать и с другими людьми. «Я не буду с вами разговаривать в таком тоне». Работает. Всегда.
И тогда я поняла кто я. Возможно, я не самая умная, не самая красивая, не самая талантливая и не всем нравлюсь. Но я женщина на которую нельзя кричать. Никогда.
Можно кричать в мое пространство. Но только в крайних случаях. Например, если мне грозит смертельная опасность. За мной гонится акула или с двенадцатого этажа падает рояль мне на голову. Можно кричать: “Лена, иди есть” и “Мадам, возьмите деньги”. Можно еще кричать “Браво”. И “Мы тебя любим”.
Люди никогда не говорят с нами. Люди говорят с проекциями в своей голове. Что можно накричать на женщину, потому что “все бабы дуры”, можно накричать на ребенка “для его же блага”, можно кричать на подчиненного “все равно по-другому не понимает”. И на себя потому, что ты тряпка и слабак.
Но спросите себя: вы тряпка? слабак? дура? не понимаете по-другому? и точно ли крик вам на благо? Если ничего из вышеперечисленного не про вас, то что про вас?
Кто вы? Как с вами можно? И зачем вы поддерживаете чужие проекции?
Это все, что я хотела сказать вам сегодня. Обнимаю.
Автор: Елена Пастернак
