— Баааа, бааабаа
-Ну что вам, негодники
-Ба, а расскажи сказку
-Сказка побаска, синяя завязка, дальше сказать, али сами знаете?
-Да баба, ну расскажии
-Ну вас, идитя к деду, он много знает
-Да чё идти, я сам к ним на печь залезу, ну пострелята, про кого вам рассказать? А вот, знаю…
-Погоди, старый, вродя Кикимор идёть, можа чё надо.
-Здравствуй, тётя Клава
-Здравствуй Егорша, здравствуй милай
-Тётя Клава, а дядько Лаврентий дома?
-Домаааа, милок, домааа
-Дядь Лавр, здравствуй, сетей пять штук заказали, будет у тебя?
-Здравствуй Егор, я пятаю-то, доделаю ноне. Много то как…
-Ну они платют хорошо, не обидют
-Браконьеры што ли?
-Неее, как можно. Из Cибири, родственники, увидали твои сети, вцепились продай. Я говорю, ково мелите, ишшо братьям я не продавал, хушь и не родные, но братья, да вон говорю, к дядьке Лаврентию схожу, скокмо есть кyпим…
Приходитя завтри, я вечером доделаю
-Хорошо, спасибо. Дык завтри тогда и подойдём…
Внучата притихшие на печи и слышавшие весь разговор, вдруг загомонили
-Деда, баба, а почему дяденька Кикимор?
-Ну вас, постреляты, цыть, низзя так баить, а ну…-бабушка замахнулась полотенцем..
-Да ладно тебе, бабка, рассказать што ли мальцам?
-Дык поди малые ишшо?
-Нет, баба, нет деда, мы большие…большие… скажи…скажи..
-Ой, чучундры, ну ладно, слухайте. Но, чур, не перебивать, что не понятно потом спроситя.
***
Жил- был мельник, Хорошо жил, справно. Мельница у него у речки стояла, а дальше лес, в лесу болото. Деревня-от в стороне была малость, а он буд-то на отшибе.
Хороший мужик был, Иннокентием звали. Бедным помогал, вдовам, да сиротам, хороший.
Церковь регулярно посещал, не пьющий, хороший..
Единственное плохо, жены не было. Вроде и видный, и не бедный, а вот так и жил, один…
Приехала как-то к нему вдовица, на мельницу, да не одна, а с девчонкой, Дашуткой. Такая девчончишка, боевитая…
-А ты чего,- говорит,- дядя, один живёшь? А где семья?
Мать на неё цыкает, угомонись мол, а та всё своё.
А он, Иннокентий, возьми, да брякни
-Так вот, Дарьюшка, жду когда ты вырастешь, да придёшь ко мне хозяюшкой
-Ну ты жди, дядя, я скоро вырасту…
Там и прозвали девку, мельниковой невестой
Дашка -то вросла красавица, статная, высокая, коса по колено, в руку толщиной, глаза синие, как небо весеннее, волосы пшеничного цвета, кожа как снег, белая.
Парни- то с ума сходили от красоты такой, не смотря на то, что она не из богатых, вдовья дочь, такие к ней женихи сватались…
А она упёрлась, нет и всё…Мельника ждёт, Иннокентия.
Мать ей в ноги падает, в себя прийти велит, подружки плачут, всё ни по чём…
Ждала, ждала, не дождалась, сама отправилась на мельницу. Иннокентий- то помнит, как пошутил с девчончишкой. А когда выросла, то и ослеп от красоты такой, покой потерял, как однажды увидел. Да только куда ему, лет на десять, а то ипятнадцать он старше…
Слышит, стукнул вроде к то, вышел на крыльцо и обомлел, стоит Дарьюшка, узелок в руках
-Примешь ли, — спрашивает, — али прочь прогонишь?
-Проходи, проходи милая, проходи краса ненаглядная….
А та, по -хозяйски вошла, огляделась, всё хорошо, да руки женской не хватает…
Вечером мельник поехал руки Дашиной просить у матери, та сначала кобенилась, а потом рукой махнула, видимо судьба…
Свадьбу закатил мельник, всё село гуляло. Ели, пили, пели, плясали от души..
Любовались молодыми.
Он то, Иннокентий, под стать невесте. Высокий, косая сажень в плечах, лицо ясное, чистое, глаза, как вода в реке осенью, серая. Волос русый, вьётся, богатырь, как из сказки шагнул.
Потому многие не довольны были той свадьбой. Девки, да бабы молодые сами хотели мельника-от окрутить, да ни у кого не получилось…
Многие и парни с грустными лицами сидели, а ну ка, невесту такую упустить, мало того, что красавица писаная, так и работница какая, всё умеет. И прясть, и вязать, и сеять, и жать. Что корову подоить, что избу побелить, и на кухне какая хозяйка…Эх…упустили девку, упустили…
А молодые зажили замечательно. Иннокентий дом пристроил, хоромы для своей любимой отгрохал, тёщу к себе жить позвал. Та конечно отказалась, но рада была, рада, что зять- то вон, уважительный, какой…
Всё у них хорошо было, да только вот дитёнка никак завести не могли.
Долго не могла понести Даша. а как забрюхатила, походила немного и опросталась, итак два раза…али три…
А тут вроде получилось, задержался…Уж мельник -то так рад, так рад, на руках носит. Заранее с фершалом из города, да с повитухами, какие есть в округе договорился, мол время придёт, будьте готовы.
И вот пришло время, мельник кинулся на конюшню, чтобы значит за помощниками ехать, вдруг поднялась буря, да с дождём, не видно ничего, шагу не даёт ступить.
Дома Дашка воет, а на дворе непогода, упал мельник на колени, плачет, кричит, молит небо, чтобы отступила непогода, надо за повитухами и фершалом ехать.
Вдруг, откуда не возьмись, стоит перед ним женщина
-Пусти, мил человек на постой, непогоду переждать, захватила в дороге, ни зги не видно…А кто это так кричит у тебя?
-Жена рожает
-Дак что мы стоим, идём, я роды приму
-Можешь ли?
-Могу…Но за это попрошу плату
-Да хоть всё что есть забери…только помоги..
-Ну всего мне не надо, мил человек, а вот помощь твоя понадобится, обещаешь, что поможешь?
-Обещаю
-Клянись..
-Клянусь
Ну хорошо, идём.
И легко так в дом побежала, будто и нет непогоды, ветра, что с ног валит..и будто знает куда идти…
Пока мельник, сопротивляясь дождю и ветру, преодолел расстояние от конюшни до дома, крики жены его прекратились. Чуть ceрдце не оторвалось, так вниз ухнуло, а потом к горлу подпрыгнуло…
В два скачка ступени в дом преодолел, бежит по комнатам, зовёт жену..
Смотрит, женщина та выходит, что-то в руках держит…
-Что кричишь, Иннокентий. Спит Дарья твоя, а вот сынок…живой и здоровый. Сын у тебя, Кеша…
Взял мельник сына на руки, а они трусятся…Смотрит не женщину, и диву даётся, вроде сухая она вся, а как же дождь? Смотрит на улицу, солнце светит, ярко так, и ни намёка на непогоду…А ещё, дивится мельник, откуда она знает как его зовут, и жену тоже…И назвала его именем, как бабушка в детстве…
-Ну что стоишь остолопом, давай сюда дитя…Да не бойся. выживет, этот выживет, и с женой всё хорошо будет, но только клятву исполни…
Поди на Тихий пруд, что за околицей, налови рыбы, полную кадку и привези на болото, что возле твоего леса, вывали ту рыбу. И так надо три дня сделать…
-Да ты что, женщина. каждая собака в деревне знает, что в Тихом пруду рыбы нет, оттого и Тихим зовут…
-А ты иди, спробуй. А ежели боишься, что смеяться будут над тобой, так иди вечером, или ночью…но рыбу налови…
А если услышишь голос, который тебя спрашивать будет о чём либо, скажи, что за должком пришёл. а коли голос спросит за каким? Ответишь ему, за тем самым…
Да смотри, мельник, не обмани…
Решил Иннокентий не спорить, а исполнить в чём поклялся.
Собрался ехать, прежде тёщу привёз, чтобы значит ухаживать за Дашей и мальчиком помогала.
Вот поехал, достал сеть, начал на берегу раскладывать, слышит голос, вроде со стороны пруда
-Зачем пожаловал
За долгом
-Я тебе вроде ничего не должен
-Мне не должен, так другим должен
-Каким другим?
-Таким
-А дог какой?
-Такой, тот самый
-Ладно, подставляй бочку, убирай сеть
И посыпалась рыба сама в бочку, чуть ли не с неба…О, дела..
Набралась полная, отвёз мельник её на болото, что возле его леса, высыпал. Итак три дня.
Утром четвертого дня, у Даши жар и горячка пропали, на поправу пошла. Только , начал мальчишка кричать. Фельдшер велел кормилицу найти, у матери молока нет, перегорело, за болезню-то. Начал мельник в деревню, к девке только что родившей ездить, у неё молока — то много было, вот она и давала мальцу мельниковскому, денег брать никак не хотела. Но Иннокентий и так их отблагодарил…
А однажды, рассказывает Даша, встала к ребёночку, а он молчит, спит, улыбается, будто сытенький. Стали примечать, будто ночью спокойнее спит сыночек, и не просыпается кушать.
Как то мельник проснулся от тычка в бок. Смотрит, Дашка его не спит, лежит и глазами показывает смотри, мол…
Месяц в окно светит, смотрят они, стоит баба и кормит грyдью их малыша, а тот сосёт молочко-то, чмокает и ручонкой по щеке гладит…
Как соскочила Дашка, как прыгнет к этой бабе, а она пацана к себе прижимает и глазами зыркает
-Кто ты? -спрашивает Дашка, -зачем дитя моё трогаешь, отдай мне, это мой сын
А та мычит, космы распущенные, в лохмотьях, страшная, а ребёнок к ней жмётся
-Отдай, — просит Даша, -мой это сыночек, я родила…Ты кормила моего ребёнка? Спасибо тебе. какая ты…добрая…спасла его…а теперь отдай, нельзя так…он человек..
Чёрная начала всхлипывать, положила мальчика в кроватку, и как кинется в окно…
Подбежали Дашка с Иннокентием к ребёнку, а тот спит…
Рассказала женщина, что не первый раз её видит тут, кормит она ребёнка, качает, мяучит что- то, вроде, как играет с малым, а как наиграется, исчезает. И не может Даша пошевелится в ту минуту, а на утро забывает, что видела.
А тут как-то смогла мужа разбудить…
Начали думать что делать? Решили окрестить мальца, побыстрее, но пока суть да дело, а вдруг она опять придёт…
Думал, думал мельник и решил…Пошёл к болоту, вечером, куда рыбу-то свозил.
Сел на камешек, настроился и молвил
-Выйди-ка
-Ну вышла. Здравствуй, Кеша
-И тебе не хворать, не знаю, как назвать тебя. Вот спасибо пришёл сказать, что помогла тогда, жене и ребёнку…
-Врёшь, Кеша, не за этим пришёл
-Не за этим, -соглашается мужчина, — что делать мне? нам? Кикимора повадилась к пацану. Качает, играет, мяучит что- то по своему, кормит грyдью.
Помолчала, а потом говорит
-Иди домой, Кеша. Не придёт больше, не бойся, и жене скажи, пусть не боится. Больше не потревожит никто, под моей охраной мальчик. Хочешь в церковь сносить? Что же твоё право неси, лишней защита не будет. Да, Кеш, отцу Фёдору привет передай
-От кого же?- опешил мужчина
-От Той Самой…
Так и было, как Она-то сказала, Та Самая. Никто больше не потревожил, только вроде за окном ещё какое- то время будто мяуканье раздавалось, а потом стихло..
Мальчика окрестили, Егором назвали.
После крестин, осмелился Иннокентий, подошёл к отцу Фёдору и передал ему привет, от Той Самой.
Заулыбался батюшка, поблагодарил.
-Не суди, сын мой, Иннокентий, жизнь долгая, всякое может случится, есть в ней, в жизни-то, место и чудесам…вот и со мной однажды случилось, чудо…Уж прости, рассказывать не буду, сам понимаешь, женщина замешена…
После крестин кошка к ним в дом приблудилась, большая, чёрная, звонкая такая. Очень ласкучая до хозяев, а маленького -то оближет всего, и спасть у люльки ляжет. Только ребёнок закряхтит, она уже тут, как тут, мяучит, зовёт…
Даша ей имя дала, Милка, слишком уж милая она, говорит.
Кошка будто обрадовалась, что у неё имя появилось, вроде мяучит мурррсииибббоо, мууурррссиибо…
Так и жили, пацан рос, и правда никакая болячка к нему не липла, и буд-то заговорённый. и вoйнy прошёл, без единой царапины…
С самого детства Егорку Кикимором дразнили, да он вроде и не обижался…
Так и прилипла кличка, откуда только узнали…
***
Вот так….Спят…Наслушались…Бабка, ты Милке молока бы пляснула, вон тоже слушала сидела…
-И Милку приплёл, от старааай
-Но, а что мне надо было сказать, что он пацаном в болте чуть не утонул, грязный, да в тине едва выкарабкался, а бабы увидали, и ну орать
-Кикимор, Кикимор…
Автор: Мавридика де Монбазон
