Фима снова и снова вглядывалась в старую пожелтевшую фотографию. Мама…совсем молодая, смеющаяся, не подозревающая, что через восемь месяцев умрет, подарив жизнь своей дочке. Фима не помнила маму, от неё девочке досталось только странное имя, копна непокорных кудрей цвета стaрой бронзы, да еще это фото.
Фима сосредоточенно сморщила нос и представила, как всё могло быть, или не быть, останься мама жива…Были бы вечера с горячим какао и смехом за столом, совместные прогулки по солнечному лугу, чувство, что ты кому-то нужен.
Не было бы холодного безразличия мачехи и отец не смотрел бы на неё украдкой, тут же отводя глаза, иногда вздрагивая, словно от жестокой боли. Дом не превратился бы в огромную ненавистную клетку, по которой девочка бродила одиноким, болотным огоньком,делающимся с каждым годом всё бледнее.
Как-то отец, вернувшись из командировки, протянул дочке большое, асфальтового цвета яйцо.
— Купил на Мальдивах, — он неловко улыбнулся, — Высиживай своего дракона.
Фиме понравился необычный подарок. Она не расставалась с ним даже ночью и, прижимая камень к грyди, слышала в нём теплую ровную пульсацию. Девочка представляла, что когда-нибудь из яйца появится настоящий сказочный дракон, которому можно рассказывать о своих бедах и редких радостях, из-за его спины можно будет показать язык хоть всему миру и с которым они рано или поздно найдут маму…
Однажды утром Фима увидела рядом с собой только обломки скорлупы, а в ногах на кровати восседало содержимое яйца.
И это был не дракон. Непонятное существо оказалось заключенным в грязно-серую, складчатую и бугристую, шкуру. Они даже не могли посмотреть друг на друга. yрoд был безнадёжно слеп.
Фима подхватила новорожденного, прижала к грyди и принялась утешать.
— Какая разница как ты выглядишь?! Я знаю тебя, я говорила с тобой, я слышала как бьётся твоё сeрдце. Да, ты безобразный, но за это я буду любить тебя еще больше. У тебя нет глаз, я буду твоими глазами. Не грусти.
Существо заскулило, слепо ткнулось тупоносой мордой в плечо девочки и затихло.
Фима выполнила своё обещание. Её новообретённый друг был слеп, она стала его глазами. Он постоянно падал, пытаясь идти, она носила его на руках, никогда не забывала кормить и купать его.
Девочка защитила питомца от ненависти мачехи, беспременно желавшей усыпить странного зверька. Девочка намекнула женщине, что если с её любимцем вдруг случится несчастье, отец тут же узнает о кое-каких подробностях жизни супруги во время его отсутствия.
Фима, всегда переживавшая по поводу своего простого имени, назвала малыша Гаральдом и он охотно откликался, подтверждая этим, что хотя бы со слухом у него всё в порядке.
В одну тёплую летнюю ночь, Фима с Гаральдом выбрались на прогулку. Темнота обняла их, но это была ласковая темнота. Луг как всегда приветливо встретил детей. Пахло рекой, мятой и смолой. Луна напоминала большой, жёлтый круг сыра.
Неожиданно её серебристый свет исчез, закрытый тенью огромных крыльев. Перед Фимой стоял тот, каким она всегда мечтала увидеть своего yрoдливого малыша. Могучий чёрный дракон навис над испуганно притихшими детьми.
Фима услышала голос, чётко прозвучавший в её голове.
— Девочка, отдай мне то, что ты прижимаешь к грyди.
Фима, зажмурив глаза, яростно мотнула головой.
— Отдай, — настойчиво звучал голос, — Я не причиню зла. Руки девочки словно обрели собственную волю и протянули детеныша Дракону. Он схватил его за складчатую шкуру и резко встряхнул. Фима испуганно ахнула…
Вдруг, словно яблоко из пыльного мешка, из безобразной шкуры вывалился и крепко встал на коротеньких лапах, влажно блестя синей чешуей, крепкий упитанный Дракончик.
Распахнулись большие, медового цвета. глаза. Вначале он уставился на огромного зверя, затем поджал хвост, взвизгнул и бросился к Фиме, надёжно укрывшись за её спиной.
— Не удивляйся, девочка, — снова услышала Фима бесконечно терпеливый и добрый голос, — наши малыши рождаются в такой оболочке. Она нужна им для будущей адаптации в новом мире. Через пять месяцев дракончики принимают свой обычный вид.
Фима и дитя нового мира слушали, смотрели во все глаза, но уже не боялись.
— Моего детёныша похитили из гнезда, — продолжал Дракон, — Можно было смириться, но я искал. И я нашёл. Верни мне моего сына, человеческая дочка.
У Фимы всё похолодело внутри.
— Зачем он тебе? — почти простонала она. — У тебя есть твой Мир, твои звёзды, свобода. А у меня — только он.
— Да, я знаю. Он — твоё маленькое Счастье. Но если кого-то любишь, всегда отпустишь его навстречу Большому Счастью…, к взрослению среди родных, радостям свободного полёта, к чудесам жизни.
Девочка осторожно опустила малыша в траву, не замечая как слёзы прокладывают жгучие дорожки на её щеках. Легонько подтолкнула его, иди… Дракончик заскулил и ещё крепче прижался к её ногам. Она толкнула его уже сильнее… иди…
Неловко переваливаясь, беспрестанно оглядываясь и, путаясь в мокрой траве, Дракончик пошёл к отцу.
Фима закусила губу. Да, иди,,, для тебя будет вставать зелёное солнце, шуметь сказочный лес, петь песни эльфы , всё для тебя. А для меня — холодный дом, пустые глаза отца, моё одиночество.
— Человеческая дочка, — снова зазвучал мягкий голос, — девочка, в знак доброй воли, сделай один шаг вперёд и для тебя сбудется всё то, о чём ты мечтала для моего сына. Для вас будут петь дриады, вы встретите вечера на шёлковых травах новой родины, станете играть с гномами… И всегда возле вас будет свирепый защитник и ласковый отец.
Фима посмотрела на дракона, на своего малыша, улыбнулась… и сделала шаг им навстречу.
Лесная трава ещё не обсохла от росы, а наши герои были уже далеко. Они крепко спали на широкой, нагретой солнцем спине, убаюканные ровным шумом мощно работающих крыльев. Путь предстоял неблизкий.
Автор: Валентина Пескова
