Одетая в новое нарядное платьице с бантиком на голове Ниночка сидела в своей комнате на кровати, поджав под себя ноги и прижимая к грyди большого игрушечного медведя…
Ниночка терпеливо ждала.. Ждала, когда начнётся праздник, ведь у неё сегодня был день рождения, девочке исполнилось пять лет. С самого утра мама готовила на кухне еду, много еды потому, что придут гости. Ниночка всегда думала: «Почему все праздники проходят одинаково: приходят гости, восторженно ахают и хлопают в ладоши, увидев стол, заставленный блюдами, а затем садятся за этот стол и начинают есть. Они едят очень долго. Когда же гости, наконец-то, наедаются, тут сразу праздник и заканчивается. Что же это получается, что праздник – это когда много и долго едят и пьют? Ах, да, ещё пристают к тебе с вопросами и всё время смеются». Поэтому Ниночка не очень любила праздники. Но сегодня она ждала гостей с нетерпением, ведь сегодня должен прийти папа.
«Ах, как хорошо было», — думала девочка, — «когда они все жили вместе: папа, мама и она, Ниночка!» Теперь же они жили с мамой вдвоём, а папа ушёл. Нет, ни так, папу выгнала мама, а перед этим они долго ругались. Девочка очень скучала за отцом.
Играть было нельзя, чтобы не помять и не испачкать новенькое платье, а сидеть просто так было очень скучно. Поэтому Ниночка посадила Топтыгу (так звали игрушечного медвежонка) напротив и стала делиться своими сокровенными мыслями. Девочка жаловалась мишке, рассказывала, как тяжело ей живётся в мире взрослых, которые сами не знают, чего хотят на самом деле.
— Вот смотри, Топтыга, мы с тобой всегда просыпаемся в одно и тоже время, когда стрелки делят часы пополам. Ведь так? – обратилась Ниночка к медвежонку.
Топтыга сидел и внимательно смотрел на девочку своими стеклянными глазами.
— Так, — кивнула головой Ниночка, отвечая за медвежонка, а затем продолжила, — и сразу идём на кухню завтракать, потом чистим зубы, умываемся, одеваемся и идём в садик. Верно?
Топтыга с помощью девочки усиленно закивал головой.
— И мама всегда говорит: «Уже встала, ну, молодец, хорошая девочка». А когда мы встаём в выходной, идём на кухню, а там ничего нет, мы идём к маме. Я знаю, Топтыга, что ты всегда легонько гладишь маму лапкой по щеке. Мама открывает глаза и, что она нам говорит? «И чего тебя подняло ни свет, ни заря? Забирай своего паршивого медведя и иди спать, рано ещё! Какой ужасный ребёнок!» — передразнила маму Ниночка.
— А ведь мы с тобой встали, как всегда. И как спать, когда ужасно есть хочется? И ты совсем не паршивый. Я, правда, не знаю, что это такое «паршивый», но это точно что-то не очень хорошее. Да… — тяжело вздохнула девочка. – Раньше в такие дни хоть папа вставал и готовил мне завтрак…
Ниночка помолчала, поморщила нос в раздумьях и продолжила:
— Вот я и думаю: кто же я? «Хорошая девочка» или «ужасный ребёнок»?
Топтыга после таких слов зaкрыл лапками свои глаза и закачался из стороны в сторону, показывая Ниночке, что он расстроен не меньше, чем сама девочка.
— А помнишь, как мама с папой всегда говорили, что если мне что-то непонятно, то надо всегда спрашивать у взрослых, чтобы вырасти умной? А потом, когда мама выгнала папу, и в выходной мы пошли гулять с мамиными подружками, тётей Люсей и тётей Зиной… Знаешь, Топтыга, мне тётя Люся очень нравится, с ней всегда весело, потому что она всегда смеётся. Мы тогда всё шли и шли, очень долго шли, у меня даже ноги забoлели, и я стала спрашивать у мамы, куда же мы идём. Я всё спрашивала и спрашивала, но мама не отвечала, а только сильнее дёргала меня за руку. И тут тётя Люся мне сказала, что мы идём мужиков кадрить. Мама накричала на тётю Люсю, но тётя Люся совсем не обиделась, она рассмеялась, и мне тоже стало весело. Правда я не знала, что это значит «кадрить», но слово мне понравилось, и уже ни так скучно было идти, хотелось посмотреть, что же это будет. А потом тётя Люся с тётей Зиной встретили знакомых дядей и начали знакомить с ними маму. Они все улыбались и всё говорили и говорили. Мне так надоело ждать, я подёргала тётю Люсю за платье и громко спросила: «Тётя Люся, ну, когда же мы уже будем мужиков кадрить?» Сначала все замолчали, а потом тётя Люся начала так громко смеяться, что все люди стали оборачиваться. И все тоже засмеялись. Только мама рассердилась, она так рассердилась, что даже покраснела, дёрнула меня бoльно за руку и потащила домой. Я сопротивлялась и кричала, что хочу вместе со всеми кадрить мужиков, и тут мама меня нашлёпала по попе. Так я и не узнала, как надо мужиков кадрить, потому что мама запретила мне это слово вообще говорить и сказала, чтобы я больше не задавала дурацких вопросов. А откуда я знаю, какой вопрос дурацкий, а какой нет?
Ниночка взяла мишку, прижала к себе, и Топтыга сочувственно обнимал девочку своими мягкими лапами.
Шло время, а мама на кухне всё грохотала и грохотала кастрюлями. Ниночка уже порядочно проголодалась, но не решалась зайти на кухню, чтобы не испортить маме настроение, которое в последнее время было, в основном, плохим.
— Ты очень голодный? – спросила девочка Топтыгу, тяжело вздохнула и сказала. – Терпи, я тоже сильно кушать хочу.
Некоторое время Ниночка с Топтыгой с тоской смотрели в окно на улицу, где шустрые воробышки прыгали по траве и весело чирикали, выискивая хлебные крошки. И девочке вспомнилась деревня и дедушка с бабушкой, у которых она гостила этим летом. Вот где было хорошо! Дед Толя и баба Катя хоть и были уже старенькими (это по понятиям Ниночки, на самом деле им было слегка за пятьдесят), любили играть в детские игры, всегда были весёлыми и никогда не сердились на внучку. Даже когда Ниночка нечаянно уронила все перемытые бабушкой тарелки, которые девочка хотела поставить в шкафчик с посудой. Тогда она очень испугалась.
— Это что здесь за грохот? Бабка, ты опять всю посуду побила! – ворвался в комнату дедушка, громко крича, но когда увидел перепуганную Ниночку, тут же замер в дверях.
— Это к счастью, Толенька, к счастью, — подскочила бабушка, — не переживай, внученька, посуда всегда бьётся к счастью. Правда, дед?!
— А, ну, да… к счастью… — «вспомнил» дедушка. – Бери веник, бабка, будем счастье в ведро собирать, а то видишь, как оно разлетелось по всему полу, ещё где-нибудь затеряется.
И Ниночка с бабушкой старательно выискивали и собирали осколки «счастья», а дедушка держал ведро и руководил (он работает руководителем).
Это очень тяжёлая работа – быть руководителем.
— Работа, весь дом, всё хозяйство – всё держится на мне, — часто говорил дедушка, — тебе, бабка, только и остаётся, что за внучкой смотреть да пироги печь.
— Садись уже есть, руководитель, — отвечала, улыбаясь, бабушка, — отдохни от трудов своих праведных.
Но дедушка не мог ни минуты без «работы». После обеда, прихлёбывая с довольным видом чай, дед окидывал оценивающим взглядом комнату, и говорил:
— Что-то у тебя грязно в доме, бабка?
— Да где ж грязно? – изумлялась бабушка.
— Да вон, сор по углам развела, не хорошо, — качал головой дедушка.
— Сор по углам? Так это ж к деньгам, Толенька, к деньгам, — улыбалась бабушка.
— Ну, раз к деньгам, тогда – ладно. Видишь, Ниночка, какая бабушка у нас умная, всё знает: когда и что делать надо, — смеялся довольный дед.
Вообще, Ниночке очень нравилось, что бабушка с дедушкой почти никогда не ругаются и всё время улыбаются или смеются. А если всё же случались у них разногласия, то это совсем не было похоже на то, как ругались мама с папой.
Немного попререкавшись на повышенных тонах, бабушка всегда сердито говорила:
— Анатолий, уйди с глаз моих немедленно, пока я тебе чего лишнего не сказала.
Дедушка тут же замолкал, отворачивался и делал несколько шагов, потом останавливался, разворачивался снова лицом к бабушке, прикладывал одну руку к грyди, вторую руку вытягивал вперёд и начинал громко петь:
— Катерина, я не выдержу прощанья, Катерина, ты на свете лишь одна…
И бабушка, немного послушав, как поёт дед, говорила:
— Хватит уже, замолчи, артист погорелого театра, уши вянут от твоей фальши. Да, не сержусь уже я!
— Ах, детка, ты у меня самая умная женщина на свете! – радостно вскрикивал дедушка и сгребал бабушку в охапку.
Бабушка визжала, смеялась и вырывалась, кричала:
— Да пусти ты, чёрт безрогий, ребёнок смотрит!
Тогда дедушка отпускал бабушку, брал Ниночку за руку и со словами: «Пойдём, внученька, нас здесь не любят», — они уходили в сад качаться на самодельных качелях.
Однажды, правда, дедушкина песня «не сработала» (так он говорил), и бабушка сердито ушла в другую комнату, громко хлопнув дверью. Тогда дедушка ушёл из дома на целый день, даже обедать и ужинать не приходил. Бабушка сердилась: «Только харчи зря перевела».
Когда начало темнеть дедушка всё же пришёл, он как-то нерешительно топтался на пороге комнаты, пряча за спиной одну руку.
— Борька (так поросёнка зовут) велел Вам низко кланяться, Анатолий Степанович, за харчи, — сказала бабушка, каким-то странным голосом и отвернулась.
И тут дедушка вытащил из-за спины руку с букетом цветов и запел. Но песня была не про Катерину, а совсем другая и пел её дедушка совсем по-другому. На этот раз бабушка не перебивала, а молча стояла и слушала, а потом взяла цветы и шёпотом спросила:
— Есть-то будешь, Шаляпин?
Та песня очень понравилась Ниночке, она так и сказала бабушке на следующий день, когда дедушка ушёл на работу. А бабушка заулыбалась и включила эту песню на магнитофоне. Ниночка тогда много раз прослушала эту песню, но запомнить смогла только припев, а ещё ей казалось, что её дед Толя пел эту песню гораздо лучше, чем магнитофон.
***
Зазвонил звонок на входной двери в квартиру.
— Кого это так рано принесло, — сердилась мама, открывая дверь.
На пороге стоял папа. Радостно завизжав, Ниночка бросилась в объятия отца. Когда первые бурные эмоции улеглись, папа как-то робко сказал маме:
— Я специально пришёл заранее, чтобы помочь тебе с приготовлениями.
— Ну, раз пришёл, то помогай, — ответила мама и ушла на кухню.
Рассматривая папин подарок в своей комнате, Ниночка отметила, что кастрюли на кухне загремели совсем по-другому, веселее, что ли? А когда накрывали стол в большой комнате, девочка заметила, что мама с папой как-то странно переглядываются и улыбаются.
— Вот бы они помирились, — шёпотом сказала девочка Топтыге, — тогда бы мы снова жили все вместе, как раньше. Ты ведь тоже хочешь, чтобы папа вернулся, правда?
Топтыга усиленно закивал головой.
Пришли гости. Все поздравляли Ниночку с днём рождения, дарили подарки. Маму тоже поздравляли, даже цветы дарили, вот только Ниночка никак не могла понять: почему? Ведь мамин день рождения будет зимой, наверное, гости что-то напутали. Потом все сели за стол, и папа с мамой сидели рядом, они смеялись и шутили, как раньше, и от этого на душе у девочки было очень хорошо. Она даже медвежонку тихонько шепнула на ушко, что теперь уж папа точно останется жить с ними.
Когда гости разошлись, папа начал помогать маме убирать посуду со стола, но мама почему-то уже не улыбалась.
— Спасибо, Саша, дальше я справлюсь сама, тебе пора, — сказала мама.
Папа стоял в коридоре такой грустный и несчастный, он все пытался маме что-то сказать, но мама не хотела его слушать, постоянно повторяя: «Тебе пора».
— Оля, послушай… — начал папа.
— Не трать свои силы, — перебила мама, — всё, что ты хочешь сказать, я знаю наперёд! Или ты что-то новое придумал, чего я ещё не слышала?
Папа тяжело вздохнул, и Ниночка поняла, что он сейчас уйдёт. Уйдёт навсегда, и они никогда уже не будут жить все вместе, как раньше! Девочку охватило отчаяние, она видела, что папа хочет остаться с ними, каким-то шестым чувством знала, что и мама этого хочет, но почему-то всё равно выгоняет…
— Так что ты мне хочешь сказать? – услышала Ниночка мамин голос.
Девочка не выдержала, она выбежала из своей комнаты, встала между родителями:
— Мама, мамочка он хочет тебе сказать, хочет сказать…
Ниночка растерялась, она не знала, что же на самом деле нужно сказать папе. Детские широко открытые глазёнки начали наполняться слезами, и тут Ниночка неожиданно сама для себя запела ту песню, что однажды пел дедушка бабушке, когда пришёл с цветами:
— Я люблю тебя до слёз, каждый вздох, как первый раз… — громко изо всех сил выводил детский голосок.
От волнения Ниночка забыла слова, сбилась, но тут же решительно продолжила петь то, что помнила:
— Это облако из роз. Лепестками белых роз наше ложе застелю. Я люблю тебя до слёз. Без ума люблю…
Входная дверь за спиной девочки тихо захлопнулась, Ниночка замолчала, резко обернулась, папа ушёл. Девочка, рыдая, бросилась к матери, по лицу которой текли слёзы.
Они сидели на кухне, обнявшись, и обе горько плакали. В дверь позвонили, мама быстро вытерла слёзы и пошла открывать. На пороге стоял папа с большим букетом белых роз!
***
Ниночка проснулась, как обычно, когда стрелки делили часы пополам. Девочка с медвежонком тихонько зашла в спальню родителей. Мама с папой спали.
— Ты очень хочешь есть? – спросила шёпотом Ниночка Топтыгу.
Топтыга зaкрутил головой из стороны в сторону.
— Вот и я не хочу, и вообще, мама говорит, что иногда даже очень полезно поголодать.
С этими словами Ниночка осторожно вышла из спальни и зaкрыла дверь. «Пусть спят, хоть целый день, главное, что они снова все вместе», — подумала девочка и улыбнулась Топтыге, который радостно замахал передними лапками…
Автор: Виктория Талимончук
