Алла тащила домой большой чемодан, потрёпанный, но вполне ещё крепкий. Ну и что, что колёсики почти не крутятся, зато дёшево купила. В этот чемодан легко поместятся все её краски и даже походный мольберт и ещё много всего очень нужного в путешествии. А колёсики можно подремонтировать и сделать вид, что она заядлая путешественница, раз уж у неё такой потёртый чемодан.
Ей осталось выполнить последний заказ, написать ещё три картины. Заказчик ждёт и у неё будет нужная сумма для путёвки.
Алла улыбалась, думая о путешествии в Венецию, представляла, как будет гулять по площадям, кататься на гондоле, любоваться прекрасными видами, и рисовать, рисовать, рисовать! Размечталась так, что даже вес чемодана не чувствовала, пока его по лестнице тащила на четвёртый этаж.
На площадке у квартиры Алла выдохнула: «Ну наконец-то пришли!», а у чемодана в этот момент отвалилась ручка и он с громким «уухом» упал прямо на ногу женщине. «Вот, блин! Грёбаный ты чемодан!» – выругалась Алла и прикрыла рот ладошкой. И вовремя, потому что в следующий момент она завизжала.
Чемодан ударившись об пол превратился в мужчину. Небритый и потрёпанный в коричневом пиджачке он сидел у её ног и преданно смотрел в глаза.
-Ты волшебница? – прохрипел он.
-Н-нет, — заикнулась Алла, — я художница.
-А как ты сумела меня расколдовать?
-Я и сама не знаю.
Дома за кружкой горячего чая Чемодан рассказал, что он вообще-то прекрасный принц, то есть был им, пока злая волшебница его не заколдовала. Он ей нахамил, случайно, конечно, а она топнула ногой и сказала: «Грёбаный ты чемодан!». Вот с тех пор он и был чемоданом.
Он клялся в вечной любви и обещал, что всегда будет заботится об Алле, что на всё готов ради своей волшебницы, а потом попросил что-нибудь поесть. Алла давно уже жила одна и запасов продуктов не делала, поэтому кроме салатика, приготовленного на ужин, ничего в её холодильнике не нашлось. Она побежала в магазин, закупила там готовых котлет, сладостей, вина и весь вечер слушала рассказы принца о его нелёгкой судьбе чемодана.
Вечером, падая от усталости и избытка впечатлений, художница с тоской посмотрела на мольберт и пообещала себе завтра прямо с утра начать писать последний заказ.
А назавтра с утра принцу понадобилась новая одежда и они целый день бродили по магазинам выбирая рубашки, пиджаки, джинсы, трусы, носки, ботинки, футболки, домашние тапочки… Когда вернулись домой, сил на творчество уже не осталось. Алла по-быстрому сварганила ужин и весь вечер объясняла принцу, как работает телевизор и как правильно пользоваться бритвой с тремя лезвиями и почему она такого немужественного розовенького цвета.
Мольберт стоящий посередине гостиной напротив окна пришлось задвинуть в угол, чтоб можно было разложить диван, а то принцу спать было не удобно.
На следующий день рисовать Алле опять было совершенно некогда. Только она брала в руки кисть на пороге комнаты появлялся принц с какой-нибудь просьбой, бутерброд там сделать или чаю заварить. И ещё он постоянно рассказывал ей свои истории о том, как он был принцем и сколько замков у него было, пока злая волшебница его не заколдовала и как ему было плохо, когда он был чемоданом. Алла слушала, отложив в сторону кисти.
Вечером, перемыв всю посуду после ужина, Алла пошла в ванную и обнаружила, что её любимый шампунь закончился. Жутко злясь на принца, она влетела в комнату с пустой бутылочкой из-под шампуня в руках. Алла хотела всё ему высказать, но принц уже храпел на диване, а рядом на полу валялись вонючие носки.
Алла топнула ногой и ругнулась от души: «Грёбаный ты чемодан!»
Потом усмехнулась и задвинула потёртый чемодан в кладовку, сложила диван, поставила мольберт на место посередине гостиной.
Последний заказ. Всего три картины, и она поедет в Венецию. И чемодан у неё уже есть, хоть и потрёпанный, но ещё крепкий, а главное – вместительный.
