Василию Степановичу опять отказали в работе, восьмой раз уже на этой неделе. Даже сторожем уже не берут! Не нужен, говорят, нам такой сторож. Василий и сам это понимал, слишком старый он стал, ноги вон, еле переставляет, да ещё и слепой почти. Кому нужен такой никчёмный работник?
Василий теперь вообще никому не нужен, за всю жизнь так и не женился, детей не нажил, работал всё время. А теперь и семьи у него нет, и ни для какой работы он не годится.
Он раньше-то хорошо зарабатывал, а теперь пенсии на еду едва хватает. Работал тут дворником в ближайшем детском садике – и оттуда уволили. Заведующая сказала, что штат сокращают, а сама на его место работничка помоложе взяла. Степаныч сам видел, как мужик лет 60-ти в том садике дорожки подметает.
Шёл Василий по слякотной улице, думал, как же хреново быть стариком, да ещё и одиноким, и ещё думал, где б ему денег взять. И на душе у него было слякотно. Ну не к церкви ж ему идти, попрошайничать он не привык.
Бабка в потёртом пальто топталась около лужи, хотела обойти да никак не получалось. Уж больно большая была лужа, ни перешагнуть, ни обойти.
«Ну, вот ещё одна такая же старая и никчёмная как я. – подумал Василий, — Сгожусь хоть ей.»
Он усмехнулся и подхватил женщину под руку.
-Давай помогу, красавица! – Василий запнулся на полуслове, бабка красавицей не была.
Не молода, всё лицо в морщинах – это да, но и Василий не моложе её был. У женщины на щеке было родимое пятно. Не пятнышко, а пятнище просто! И формы такой странной, будто отпечаток звериной лапы.
-Давай, красавица, ступай по краю, а я поддержу!
Бабка засеменила ногами и громко охнула, когда они остановились на другом берегу лужи.
-Ну, вот и всё, красавица! — улыбнулся Василий стараясь не глядеть на родимое пятно.
-Красавица, говоришь? – прищурилась на него бабка.
-А как же? Как есть – красавица! – соврал Василий.
-Что и женился б?
-Был бы помоложе – женился! – сказал Василий и подмигнул женщине. Хотел уже попрощаться и идти дальше, но бабка схватила его за рукав и остановила.
-Держи, коль не шутишь и спасибо тебе! – бабка протянула ему яблоко, – Для себя берегла, да ладно, я ещё добуду.
-Да ты что, не надо! – Василий отступил на шаг.
-Надо, надо. Держи, тебе говорят, съешь сегодня же! – бабка опять прищурилась, — И помни, что обещал!
Василию было неловко что-то брать у старушки, наверняка ведь тоже пенсия крохотная, но деваться некуда было, да и яблок он уж сто лет не ел. Сгрыз его пока до дома шёл. Улыбался, вспоминая чудную бабку: «Жениться вздумала на старости- то!»
Василий проснулся на следующее утро раньше, чем обычно и сразу, вставая с постели, заметил, что спина не болит и в квартире грязища, пыли полно. Раньше он этого и не видел, а теперь каждую пылинку различал. Глянул на свои руки, молодые и крепкие, и побежал к зеркалу в ванной – охнул и сел прямо на пол.
В зеркале отражался молодой мужик лет тридцати, плечистый красавец с густой шевелюрой и здоровыми зубами, очень похожий на него в молодости. Василий подумал, что теперь-то его точно на любую работу возьмут.
Долго он сидел, рассуждал, пытался понять, что это такое с ним случилось, с чего вдруг он помолодел так.
-Выходит яблочко, что бабка дала – молодильное было! — сказал он вслух, — И бабка эта — не бабка вовсе. Она ж сказала… А я в ответ…
Василий хлопнул себя по лбу, выбежал на улицу, проскочил мимо старика, подметающего дорожку в детском садике, через пять минут уже был на месте, где помогал старушке перебраться через лужу. Конечно же, там никого не было, даже лужа за ночь подсохнуть успела.
И как же ему теперь найти свою невесту, девушку с причудливым родимым пятном в форме звериной лапы? Он ведь обещал жениться!
