— Бабушка, а правда ты была пиратом? — в очередной раз спрашивает внук. Он всегда об этом спрашивает, когда не хочет спать.Я поправляю подушку под поясницей, продавленное кресло поскрипывает, как мои старые кости.— Я была не просто пиратом, Васютка, я была настоящей капитаншей пиратов! — улыбаюсь аккуратно, чтобы не выпала вставная челюсть. А то будет, как в прошлый раз. Давление от смеха поднялось, пришлось скорую вызывать
— А попугай у тебя был? — зевает внук, он слышал эту историю много раз.
— Нет, Васютка. Попугая не было. Но быт кот. Одноглазый. Он ловил корабельных крыс, за это пираты его любили и уважали. А ещё кот не боялся воды.
— Расскажи про трубку! — просит внук.
Эта трубка и была всему виной. Однажды Вася нашёл её в ящике стола, опираться было глупо. Кто ж курит трубку, кроме пиратов?
— Каждое утро я поднималась на капитанский мостик и… Ты маме не скажешь? — Васютка качает головой. — И кричала: «Тысяча чертей, почему палуба не надраена? Почему боцман пьян? Хорош в носу ковыряться, а то пойдёте на корм морскому дьяволу!»
— А трубка?
— Ах, да, трубка. Трубка для антуражу была. Чтобы боялись.
— Бабуль, начни с начала, — у Васьки загорелись глаза. Повелась старая на провокацию. Теперь сиди рассказывай.
— Ну слушай….
До твоего дедушки был у меня другой муж. Неприятный человек, прямо скажем. Выпить любил. В карты играл — так самозабвенно, что порой домой возвращался в одних трусах и без зарплаты. Крови мне попортил знатно. Ну ты уже догадываешься, чем дело кончилось? Он проиграл в карты меня. Как сейчас помню, стоит в дверях, голова понурая, а за его спиной — бандиты. Я пикнуть не успела, как мне мешок на голову и в путь.
Пираты это были, внучок. Сказки это всё, что женщина на корабле — плохая примета. Женщина на корабле — это очень даже хорошо. И кок, и медик, и для глаз услада. Я им сразу сказала, когда мешок с меня сняли, чтобы о непотребствах никаких не думали….
— А что такое непотребства?
— А это, Васенька, когда жвачку клеишь под парту или спинку стула соседа соплями мажешь.
— А за косичку Свету дёргать — тоже непотребство?
— Да, Васенька, оно самое. Вот я им и сказала, чтобы выкинули из головы глупости всякие и сварила всем огромный чан борща. Борщ пиратам понравился. И пюре с котлеткой тоже. И даже овсянка на завтрак.
— Фу, овсянка.
— Овсянка полезная и сил придаёт. Особенно, когда печень измучена ромом.
Потом я начала порядки свои наводить, в прямом и переносном смысле. Бардак на «Оторванной голове» был знатным. А члены команды воняли, как лоток нашего Кузьки. Два дня мы мыли и чистили каюты и палубу, ещё два дня ушло на помывку команды и стирку. Потом стрижка головы и бород, некоторым пришлось выдирать волосы из носов и ушей. Ногти стригли под страхом смерти. Капитан смотрел на это снисходительно, но сам участия в процедурах не примал.
Мне моя жизнь казалась довольно увлекательной, по крайней мере она была лучше, чем в браке.
— Капитан, это мой дедушка? — внук решил сократить скучные подробности и убить интригу.
— Да, твой дедушка, Вася. Мы полюбили друг друга не сразу. Где-то между тем, как я разбила бутылку рома об его голову и тем, когда он хотел выбросить меня за борт за неповиновение и подрыв его авторитета. Честно говоря, если бы у команды был выбор, они бы выбросили за борт его. Борщ, Васенька, это мощное оружие.
Так мы плавали несколько лет, разоряли богатые корабли, пили ром, дышали солью. Были молоды, влюблены и безрассудны. Ну а потом… Нарвались на корабль гвардейцев. Защищая меня, твой дед принял удар на себя.
— И умер?
— Ну, как же, Васенька, умер, если он в соседней комнате телевизор смотрит? — закрываю рот рукой, памятуя о своей резвой вставной челюсти. — Не умер, головой ударился.
Но я тогда думала, что умер. Сама от себя не ожидала, как голыми руками раскидала десяток гвардейцев. «Ах вы, сволочи, — орала я. — По чистой палубе да в грязных сапогах! Я вам сейчас парики-то посшибаю!» Ну там ещё разные слова были, которым меня команда научила, но тебе, Васенька, их знать не нужно. В общем, сдались они дружно. Сказали, что таких отбитых баб никогда не видели и даже денег дали, чтобы меня старпом успокоил. «Не откупитесь, мерзавцы! — кричала я уже из каюты. — Отправляйтесь к морскому дьяволу!»
— А дедушка?
— Ну дедушка же ударился, болел долго. Потом поправился, но не до конца. Стало ему чудиться всякое, да на покой потянуло.
Провели мы референдум. Решили, что капитаном буду я. Даже хотели «Оторванную голову» в «Дьяволицу» переименовать. Неплохой ребрендинг, я считаю, учитывая PR-эффект от моей прошлой выходки, но из уважения к старому капитану оставили, как есть.
— Понесло что-то бабушку не в ту степь, — поднимаю голову, а Васька-то мой спит. Никогда до конца не слушает.
— Хватит рассказывать про то, что я головой ударился, — заглядывает в детскую дед.
— Не ворчи, лучше руку дай — спина затекла, не подняться.
— Пойдём что ли рома выпьем, — шепчет дед. — По старой памяти.
— Йо-хо-хо, — смеюсь я закрытым ртом.
Автор: Dalidat
