— Бабка! Метай на стол харчи, голодный я! – закричал командным голосом Митя, едва забежав во двор.
Он слышал как отец, возвращаясь домой, просил ужин у бабки. За ним и повторял.
— На столе все, Митюня, давно тебя дожидаюсь, все уже готово, — баба Дуня вытирала руки передником, торопясь, по правилам, обслужить внука.
Евдокия Алексеевна уже семь лет жила с сыном и его семьей. Когда ее муж покинул этот свет, сын, Иван, забрал ее к себе, а дом продали. Не стала перечить баба Дуня, да и возраст уже не тот. Не на улице осталась и на том спасибо. Выделили старушке место за печью, что, мол, там и тепло тебе и нам не мешаешь.
Жена сына, Наталья, не в восторге была от того, что свекровь теперь будет жить с ними. Постоянно придиралась ко всему, что делала баба Дуня по дому. То посуду не так помоет, то суп нетакой сварит.
— Зачем твоя мать опять в сенцах свои порядки наводила? Сколько раз говорила, чтоб не совалась туда! – выговаривала мужу Наталья.
— Это ваши бабские дела, сами разбирайтесь,- отвечал ей Иван.
Так повелось, что стали в семье бабу Дуню называть просто – бабкой. Бабка, да, бабка! Будто и нет у нее имени, будто бы нельзя говорить баба или бабушка.
— Бабка, ты опять курей не закрыла! Все по двору разбежались. Сама пойдешь их собирать или мне бегать за ними? — сокрушалась невестка невнимательностью свекрови.
— Я сама, сама, Наталья, пригоню их в курятник. Ты уж прости меня старую, глаза плохо видят, не заметила открытую щеколду,- оправдывалась баба Дуня.
— Одни проблемы с тобой, бабка. Ты уж лучше вообще ни к чему не касайся, чем потом за тобой все переделывать,- Наталья закатила глаза и ушла месить тесто на пироги.
Внук Митя, видя как мать относится к бабе Дуне, тоже стал ей подражать. Малые дети они же такие – что видят у взрослых, тому и учатся. Это потом уже у каждого свой характер, свои заключения. А пока малы – во всем подражают взрослым, которые их воспитывают.
— Бабка, ты чего там возишься? Вечно тебя не дождешься! – десятилетний Митя делал серьезное лицо, повторяя за матерью в такие моменты.
— Вот, несу уже, Митя, кушай, пожалуйста,- баба Дуня поставила перед внуком тарелку наваристых щей.
— То — то же, а то так можно и с голоду помереть, от того какая ты медлительная, — Митя начал жадно хлебать щи из миски в прикуску с чесночными пампушками, которые у бабы Дуни получались особенно хорошо.
По осени с Иваном случилась болезнь. Попервой он не обращал внимание на недомогание – ну болит и болит в животе, пройдет. Но вскоре боль стала нестерпимой, пришлось пойти к местному фельдшеру. Тот, осмотрев его, сразу же дал направление в райцентр. После всех обследований положили Ивана в больницу, потому как болезнь была серьезной, откладывать лечение нельзя. Наталья очень переживала за мужа, постоянно ездила к нему в больницу, возила домашней еды. Тяжело в семье без хозяина стало, все на ней теперь.
— Бабка, я с утра к Ивану поеду, ты курей покорми, да Митю на улицу не пускай, холода сейчас, а он простужен, — наказывала Наталья бабе Дуне.
— Поезжай, Наталья, все сделаю, не переживай. Бог с тобой, все будет хорошо и поправится Ванечка скоро,- тихо отвечала бабушка.
По приезду обратно Наталья увидела грязные сапожки сына в сенцах и поняла, что Митя все равно был на улице.
— Говорила же тебе, старая — не пускай его гулять! Что ж ничего доверить тебе нельзя! — ругалась невестка.
— Так, Натальюшка, я не пущала. А как только вышла курам зерна дать, он и выскочил, не успела я опомниться,- оправдывалась баба Дуня, пряча глаза.
— Да что ж за наказание то такое! Муж в больнице, сын не слушается, да еще ты – нерасторопная! Вечно от тебя одни проблемы, бабка! — уставшая Наталья упала на кровать в слезах, да так и уснула.
На самом деле не была Наталья злой. Сама она была из детского дома, с малых лет там росла. Неприучена она была к ласке и доброте. Не умела она по другому, кроме как командно кричать домочадцам обо всем, что нужно. Сердце ее не было отогрето с детства, потому и вела себя так. Да и когда душе греться, когда постоянно нужно работать, да семейством управлять. Муж хоть и любил ее, но тоже был скуп на эмоции. Так и жили, как многие на селе – работа, хозяйство. А к вечеру от усталости с ног валишься, не до душевности.
После того как невестка уснула, баба Дуня тихонько умыла внука и уложила спать. Сама заперла дверь, выключив везде освещение. Грустно ей было на душе и тоскливо. Она не сердилась на невестку, потому как понимала, что нелегко ей приходится, от того и кричит она на нее и срывается.
Ночью Наталья проснулась от жажды и тихо пошла на кухню набрать воды. Проходя мимо угла бабы Дуни, услышала шепот свекрови. Остановившись рядом, стала прислушиваться. Баба Дуня то ли молилась, то ли просто разговаривала сама с собой:
— Господи Боже, нас помилуй. Господи, помоги сыночку моему, Ивану, спаси его от болезни. Забери лучше меня, я свое пожила и только всем мешаю. Господи, дай сил Наталье, помоги ей все выдержать и вынести все тяготы. Нелегко ей приходится сейчас, помоги ей выстоять. Забери мою жизнь, но дай здоровья сыну, невестке и внуку. Отче наш, пусть у них все будет хорошо, пусть все наладится.
Наталья слушала свекровь и из глаз ее текли слезы. Впервые в жизни она прониклась теплыми чувствами к бабе Дуне. Не знала она материнской ласки и любви раньше. Никто не молился за нее, не благословлял по — родительски. А баба Дуня, которую она так часто обижала, просила за нее у Бога. Стыдно стало Наталье за все, что между ними было. Поняла Наталья, что плохо это – не проявлять терпение к старикам. Что не со зла они что — то делают, а потому как старость пришла, руки — ноги не слушаются, что терпимее надо быть. В эту ночь отогрелось сердце Натальи, ушел холод вместе со слезами.
Поутру сын Митя громко прокричал:
— Бабка, неси чай! Проснулся я, слышишь?
— Сейчас, сейчас, Митя. Сейчас чайник поставлю,- баба Дуня засуетилась на кухне.
Наталья подошла к сыну, строго посмотрела на него и сказала:
— Не бабка она тебе! Не бабка, а баба Дуня. Отныне так называй бабушку, запомни.
Митя очень удивился, но спорить с матерью не стал. Потому как была она для него авторитетом. И раз она так сказала, значит так и нужно делать.
Наталья вошла на кухню, где суетилась баба Дуня, торопясь собрать завтрак внуку.
— Сейчас, сейчас, Наташа, я все приготовлю,- свекровь неуклюже наливала чай, боясь рассердить невестку своей нерасторопностью.
— Я сама,- тихо сказала Наталья,- я сама приготовлю… мама. Иди за стол, я сама все принесу, мам…
Автор: «Рассеянный хореограф»
