На старости лет совсем загрустил старик. За две тысячи лет к одиночеству не привык. Деток не нажил, хоть и бывал женат. Духам их не положено, говорят… А шибко хотелось, чтоб звон голосов в дому, чтоб сына растить – учить разуму да уму. Чтоб дочкам возить и бусы, и крендельки, чтоб внуков качать, да чёрной не знать тоски…
Это Баю грустится к осени каждый год, хоть и есть у него и козы, и верный кот. Кот волшебный зверь — на сказки мастеровит. Как минует полночь, так их и говорит. Вот откуда у ларги пятнышки на спине? Дрёмка малым ребятам рассказывает во сне: «Жили-были тюлени — ни крапинки на боках. В отражённых в море плавали облаках. Толстопузых растили доверчивых тюленят, никогда не ругали за то, что они шумят. Но однажды разгневали люди своих богов, и небесный олень звезды с синих стряхнул рогов. Эти звёздные искры посыпались свысока… С тех пор у тюленей пятнышки на боках, на спинах, на ластах, у носиков и у глаз…» Мурлыкает кот, закончив не хитрый сказ.
А Бай носит маки в залатанном рукаве. Цветком прямо в лоб ударяет по голове детишек бессонных, по вечеру озорных, чтоб Крики да Заполохи ушли от них.
Помощника б Дрёмке да Баю — но где же взять? Кому ни попадя, сны поручить нельзя. Надо, чтобы мастер был добрых и светлых снов, чтоб в душе носил ворох заветных певучих слов, чтобы пел да баюкал он вечером малышат, что в пеленках по зыбкам, попискивая, шуршат.
К Баю частенько приходит гостить пацан — нет у него ни матери, ни отца. Старая бабка растит, как умеет, но, жизнь у дитёнка не сладкая, всё равно. Вот и сбегает к деду смотреть на коз — носит украдкой им горсточками овёс. Те рады Егорке — подбадывают, шутя, и, мекая звонко, с ладошек овёс едят.
И Бай привечает мальчишку — чего бы нет? Всё же сновотворцу радость на старость лет. Дрёмка, когда был Егорий совсем малек, пел ему песни про сорок сестёр-сорок, что носят монетки счастья за первый зуб, и ночью бросают украдкой в молочный суп.
А Бай ему сказывал, мол, в мире есть гора. А горе той — золотом выложенная нора. В ней змей живёт, и взор его — бирюзов. А летом он выползает к тому на зов, кто папоротник цветущий в лесу найдёт… Егорка искал цветок этот каждый год. Хотел для бабули картошки купить, очки, да белой, чтоб до весны хватило, мучкИ.
Но, конечно, как вырос, так понял — пустое то. Это просто сказки деда с его котом.
А однажды крепко Бай захворал, да в избенке слёг. Егорка крутился, ему помогал, как мог — Дрёмку кормил, коз крикливых пастись пускал, руку деда сухую часами держал в руках. Бай не спал, и с трудом простоквашу на крошках ел, и лицом становился как мел — совершенно бел…
И когда уж почудилось, что отойдёт вот-вот, пришёл Егорию в руки их рыжий кот. Глядит на мальчишку, и слезы стоят в глазах. У него больше силы нет ничего не сказать: не станет Бая, и Дрёмка шагнет за ним, потому что от сонного духа неотделим.
И Егорий всхлипнул, кота притянув в себе, и, вдруг в тишине избяной высоко запел:
«Баю-баю, хворобы, зовёт вас зима по вьюгу! Собирайте подруг, да беритесь скорей за рУки, ступайте плясать в метелях, искать сосульки, вырезать из них ловко тоненькие свистульки. Ваша сила слабеет с каждым листом опавшим… Баю-баю, идите, в дорогу я дам вам каши — ни солёной, ни сладкой, оставьте в покое деда. Засыпайте, чтобы во сне разойтись по свету. Подальше от нашей избенки, от наших деток…»
И хвори встают тенями из тела Бая, и засыпают в воздухе, дымкой тая. Уходят к зиме — шить платья из снежной шерсти, уносят с собой дыхание близкой смерти…
Бай открывает глаза – смотрит сонно-сонно
На Егория – на великого Угомона,
чьи спетые сны обладают огромной силой…
…А Бай в нём теперь долгожданного видит сына.
Автор: Елена Холодова
