— Лёшка, отстань ты от меня, христом богом, прошу, — Марина шла тропинкой на работу с обеда, а за ней на велосипеде следовал Алексей. – Ну, что ты ко мне привязался? Перед людьми стыдно, подумают, что ты мой ухажёр.
— Хе, пусть думают, — отмахнулся Лёшка. И запел: « Я люблю тебя, Марина, все сильней день ото дня, без твоей любви, Марина, этот мир не для меня…»
— Лёшка, ну хватит! Ну, какая любовь в 50 лет? У тебя вся башка седая, а туда же, песенки, цветочки. Раньше надо было женихаться. В школе.
— А ты меня в школе не замечала, — ответил Алексей.
Да, она не замечала его раньше. Был он младше года на 4, и хотя учились в одной школе, но Марина помнила его плохо. Пацан и пацан. А потом Марина уехала из посёлка на целых 30 лет.
— Лёшка, вон на лавочке бабки сидят, сейчас соберут все сплетни, езжай ты своей дорогой, по-хорошему прошу, — Марина повернулась к попутчику, тот лишь счастливо улыбался.
« Ну, что с ним будешь делать? Говорят, что простота хуже воровства, вот тут именно такой случай. Малахольный он» — думала раздраженно Марина.
У почты, где работала Марина, на скамейке сидели «бабки». Бабушки были разнокалиберные, постарше, помладше. Собирались они на этой любимой скамье, стоявшей в тенёчке, почти ежедневно. В здании помимо почты был магазин, а рядом автобусная остановка, за ней медпункт. Это место было центральным для них. Клуб по интересам. Вечером на этой лавочке собиралась молодёжь, ну а днём сидели бабки.
Завидев издалека Марину, стали гадать, кто за ней на «лисапеде» едет. Петровна, самая вездесущая из них сразу сказала:
— И думать нечего, Алёшенька это. « Лыцарь» Маринкин. Как она из города вернулась за матерью своей дохаживать, он постоянно около неё крутится. Ей машину дров привезли, она пока на работе была, Лёшка все расколол и в поленницу сложил. И денег не взял.
— Это какой Лёшка? Варвары Савишны сын? – спросил кто-то.
— У нас в селе один Алёшенька. Алексеи- то есть, а Алёшенька один. Дурачок он. Как мать схоронил, так вовсе умом тронулся, — ответила Семёновна.
— Да не придумывай, нашла дурака, — заступилась Петровна. – У него дома чистота, порядок, суп на плитке варится, рыба сушится в ограде. Какой же он дурачок? Так, маленько разве… Беспутный он. Всю жизнь бобылём прожил, ни жены, ни детей.
— А Маринка сказывала, что помогает он ей сильно. Придёт с работы, а у неё картошка выполота, вода натаскана, а на крылечке букетик ромашек лежит, — Семёновна показала свою осведомлённость. – А ещё то, ещё! Она тропинкой бегает на работу, там крапива разрослась, видно ожалила ноги-то, так Алёшенька за ночь всю крапиву и бурьян выкосил. Ох, и дурачина.
— Так сходилась бы с ним, да жила.
— Ой, бабы, он, поди, «парун», зачем он ей? – все засмеялись. « Паруном» в деревне называли мужика, который был без мужской силы.
-Здравствуйте, женщины, — поприветствовала их подошедшая Марина.
— Здравствуй, милая, — наперебой заговорили бабки, — как мама твоя себя чувствует?
— Да что ей, лежит и лежит. Приходите, попроведуйте подружку свою. – Марина зашла в здание.
— Нет, такая красотка за Алёшеньку не пойдёт, — сделали бабки вывод.
Утром Марина узнала новость. Алёшеньку увезли на «скорой» в район. Вечером подошёл к мужикам, которые у гаража пили пиво, услышал обычный трёп, разговор, где упомянули его Марину, и Лёшка кинулся с кулаками на обидчика, с размаху так влепил ему, что сбил с ног. А обидчик был не местный, деревенские Алёшеньку не трогали, а этот, городской, поднялся и так измолотил бедного » лыцаря», что еле живого увезли, — Петровна, рассказавшая Марине новость вздохнула и добавила – То ли выживет, то ли нет.
Марина думала всего минуту. Сорвалась с места, и, закрывая почту на замок, попросила: — Петровна, ты сходи до нас в обед, накорми маму и посиди с ней, вдруг я поздно вернусь.
— А ты куда? – крикнула Петровна ей вслед.
— На попутку, в район.
Петровна перекрестила Марину вдогонку и подумала: «Хоть бы «лыцарь» выжил»!
Автор: Наталья Коршунова
