Полвека он живёт на маяке, на островке в студёном море сером, где створки мидий на сыром песке в приливы волны дымчатые сеют. Где топчет дно камчатский красный краб, размером с холодцовую кастрюлю, и ночь темна, словно добротный драп, и остр дождь, как сотни острых сулиц.
Там сельди косяки кружат в воде, в лучах скупого северного солнца… По маяку бесшумно ходит старый дед, выглядывая в тусклые оконца. За ними буревестники кричат и толстые весёлые бакланы. Смотритель поправляет на плечах старинный ватник — латаный, но славный. Закуривает «Беломор-канал» — курить на старости не получилось бросить… Всегда за это мучает вина, когда на воды моря дышит осень. И льдист и солон каждый вздох ее на спины нерп, плывущих на зимовку. Смотритель ставит печься чёрный хлеб, и в сладком молоке томит перловку.
У ног задорно вьётся рыжий пес, похожий на лисёнка-переростка. Кусок наваги дав ему под нос, смотритель треплет Огонька по шерстке. Прохладные текучи волоски меж тёмных тонких пальцев узловатых… Не будь тут пса, смотритель бы с тоски сошёл с ума ещё в восьмидесятых. Конечно, псы так долго не живут, и этот Огонёк по счету пятый весёлый пустолай и баламут. Любимец всех окрестных рыбаков, что промышляют издревле в Охотском. Те шлют ему в контейнерах улов с запиской: «Кушай рыбку, рыжий хвостик!». И Огонёк всегда подаркам рад — клыкасто улыбается по-щеньи, и хитро золотистый щурит взгляд, и явно одобряет угощенье…
…Всё холодней на старом маяке. В печи гудит огонь, сердясь на стужу. Смотритель варит травы в котелке — он в эту пору каждый год простужен. Стреляет в ухе, в горле — ёрш с ежом, морозит — зуб не попадает нА зуб… Хлебнул чайку, чуть губы не обжег, зато допил, и полегчало сразу.
К зиме вернётся старый кот Баюн. В его крови — таёжных рысей предки. Ему два года — дерзок он и юн, и ухо порвано еловой острой веткой. Он так мурчит, как сорок тракторов протяжно тарахтят в открытом поле…
Смотритель в печь ещё подбросил дров. Так одиноко, пусто, горько, больно… Совсем один на свете этом он. Лишь пёс да кот теплеют в сердце-камне. И в каждый новый тёмный поворот глазами светят, словно маяками.
Смотритель спать ложится, Огоньку под бок ладони зябнущие спрятав, и снится в вое ветра старику жена и сын, что схоронил когда-то.
***
Полвека свято верят рыбаки в историю, что схожая со сказкой. На маяке близ моря и тайги свет днём и ночью никогда не гаснет. Когда-то там смотритель жил, старик, с большой собакой, рыжей, как лисица. Он бросил полнолюдный материк, чтоб тут в уединении поселиться. И самой тёмной ночью вёл огонь суда в Охотском море, против ветра. Луч маяка светил так далеко, что пробивал десятки километров…
Но вот полвека смотрового нет. Маяк пустует, но горит при этом. И сказывают те, кто видел свет: на берегу видали пса и деда.
Автор: Елена Холодова
