-Всё таки хорошо, что мы тогда домик в деревне кyпили! — говорила Елизавета своему мужу — Николаю.
-Конечно, хорошо! А ты сопротивлялась! Помнишь, как ты говорила: «Что мы там будем делать»! — рассмеялся Николай, обнимая жену.
Елизавета и Николай переехали жить из маленького города в деревню год назад. Кyпили по случаю симпатичный домик, подремонтировали его совсем немного и стали жить. Сначала приезжали сюда как на дачу, а потом понравилось, переехали в деревню совсем, а квартиру в городе начали в аренду сдавать. Елизавета устроилась в местную школу учителем, а Николай, как человек рукастый, пошёл в строительную бригаду. Так что жили себе, не жаловались, денег хватало. Да и нравилось им на земле.
А сегодня Елизавета и Николай ждут городских гостей: двоюродных сестёр Николая — Оксану и Арину с семьями.
Елизавета, зная страсть Оксаны и Арины всех обсудить, постаралась, выложилась по полной. Порядок навела стерильный, как в бoльнице, и пирогов напекла, и салатов надела.
-Ты Коля, сходи к Матвеевичу, он вроде кабанчика заколол, мясо свежее продаёт. Да замаринуй на шашлыки! Надо же завтра девчонок угощать.
Николай вернулся от соседа с хорошим куском мяса и принялся колдовать над ним.
-Помню, Оксанка в детстве такая зараза была! Всё моей маме про меня доносила. Я со школы не успею в двери войти, а моя мама уже: «а ну, давай, рассказывай, что ты там сегодня по физике получил»… А Оксанка из-за двери выглядывает и язык мне показывает! — вспоминал он, заливая будущий шашлык минералкой.
Елизавета рассмеялась: — Боюсь, она не сильно с тех пор изменилась.
-Коль, теперь пока я тут с пирогами вожусь, сгоняй за спиртным.
-А чего брать? — спросил Николай, седлая велосипед.
-Да бери, что подороже! — махнула рукой Елизавета.
Гости приехали рано утром на двух машинах. Вывались с гвалтом, обнимашками, поцелуями. с возгласами: -Ах, как у вас здесь здорово, как замечательно. И воздух свежий. И огородик такой чистенький, аккуратненький.
Лица родственников были озарены самыми приветливыми улыбками. Сладкие речи так и лились из их уст:
-Ах, как давно мы вас не видели, родные вы наши. А ты, Лизонька совсем не изменилась, всё хорошеешь.
-Здравствуйте! здравствуйте, гости дорогие! — приветствовали сестёр и их семьи Елизавета и Николай, до глубины души тронутые их тёплыми словами — Проходите, пожалуйста, располагайтесь!
Стол накрыли в саду, под яблоней. Было тепло и ясно, слышалось щебетание птиц. Дети — десятилетний Ярик и восьмилетняя Сашенька, приехавшие с родителями, весело носились по двору, с удовольствием лакомясь ягодкой прямо с кустарников.
-На здоровье! Пусть едят! Жалко, что ли! Вон её сколько уродились в этом году. Детям нужны витамины. — думала про себя Елизавета.
Плохо было только то, что дети почему-то для своих игр выбрали огород и теперь носились там, вытаптывая всё, что попадалось под ноги.
Но Лиза терпеливо молчала. Ведь не дай Бог что сказать! Сестры потом так перед роднёй в грязи обваляют — век не отмоешься.
-Всё не вытопчут! Хоть что-то, да останется! — успокаивала Лизавета сама себя.
Когда все, включая детей, наконец, расположились за ломящимся от явств столом, Елизавета вздохнула с облегчением.
За столом сестры мужа упорно вспоминали каких-то одних и тех же знакомых из детства, о которых Лиза понятия не имела.
Оксанка очень забавно шепелявила, изображая бывшую учительницу, у которой, по всей видимости были дефекты речи.
А вся семейка покатывалась со смеху.
Что в этом смешного Елизавета не понимала, она просто слушала, как все смеются и следила, чтобы тарелки у гостей не пустели.
Когда подали ароматные, подрумяненные на углях шашлыки, сестры, наконец добрались до обсуждения близких родственников.
-Ой, никогда не забуду дядю Гошу, за которого наша мама замуж собралась, до чего жадный мужик был! Мы с мамой через месяц от него сбежали. — вспоминала Оксанка.
Правда, в чем именно этот Гоша их обделил, Елизавета так и не поняла, но уточнять не стала.
-Ой, Коля, а твой-то отчим — вдруг решила вставить свои пять копеек Арина — Пьёт же! Не просыхает, гад такой, но зато во всём маму твою слушается! — уж непонятно зачем решила она порадовать брата.
Далее разговор перекинулся на дядек — родных братьев их мам.
-А дядя Вова всё свою Ганю так и гоняет! За человека её не считает! Сама виновата: раз ушла от него, так нечего было и возвращаться! А теперь как прислуга у него! — сообщила всем Оксанка!
-А дядька Аркадий лучше, что ли — перебила сестру Арина — Ты представляешь, Коля, приехали к нему в прошлый раз, А он нам сумки трясущимися от жадности руками наполнял! У него же своё хозяйство! Чего там только нет! Так он нам вместо крольчатинки, нам творог несвежий затолкал! Мы после того визита долго страдали расстройством желудка.
Оксанка с Ариной и их домочадцами громко расхохотались, а Елизавета принялась в уме перебирать, что потом положить сестрам мужа с собой, чтобы в глазах родных не опозориться.
Если честно, Лиза чувствовала, что уже ужасно устала от этих сплетен и её настроение постепенно падает до уровня плинтуса.
Она хорошо была знакома с дядьками мужа, и никогда ничего подобного за ними не замечала. Если что и случилось, то вовсе не из жадности и не по злому умыслу. Просто люди уже пожилые, могли и не досмотреть где-то.
Вечером, когда гости основательно насытились и Елизавета начала убирать со стола, Оксана любезно пристроилась ей помогать.
-Ой, Лизик! Как же я устала от всего — жаловалась она уже на собственную сестру и мать — Мама всё Аринке и Аринке! А как же — младшая дочь! Вот с детства так! Мама Аринку всегда жалела. — причитала она под звон перемываемой посуды.
А Лиза слушала, кивала и вздыхала.
-Главное, молчи — говорила она себе — Сейчас ляпнешь чего-нибудь, они потом друг-другу хорошие будут, а ты крайней останешься.
Оксанка, по всей видимости, решив, что с Лизкой не интересно, «это как с немой разговаривать», быстро свернула акцию помощи и снова вернулась к общей компании.
Уже смеркалось, все устроились вытянув ноги на веранде. Дети перебазировались во двор и теперь, вместо огородных посадок, радостно топтали клумбы перед домом.
-Плакали мои георгины — с тоской подумала Лизка и задвинула шторы, чтобы лишний раз не видеть, не слышать, и не расстраиваться.
-На завтра налеплю пельмени — решила она. Надо же как-то разнообразно гостей кормить.
Только она замесила тесто, как на пороге появилась Арина.
-Лиза, тебе, может, помочь?! — вполне с искренней улыбкой поинтересовалась она.
Елизавета, обезоруженная этой улыбкой, потеряла всякую бдительность! Она потом триста раз пожалела, что приняла помощь: -Да вот, если хочешь, пельмени можешь помочь полепить.
Пока лепились пельмени, Лизе пришлось выслушать много нового и интересного об Оксанке.
-Оксанка, конечно, Серёжку своего подкаблучником сделала! — начала Арина, зачерпывая ложкой фарш и заворачивая пельмень — У неё знаешь, какая тактика: чуть что впадает в истерику и начинает орать! Он её уже боится до ужаса. А мама наша что учудила! — не унималась женщина — собрала все деньги, что всю жизнь копила, и Оксанке отдала на трёхкомнатную квартиру. И зачем им трешка… Не понимаю! Всё жадность! — огорчённо вздыхала она.
Лизка, измочаленная этими пустыми разговорами, стала шевелить руками побыстрее.
Наконец, всё было закончено, все сплетни были выслушаны. Лиза постелила всем постель кому на диване, кому на кроватях.
Сами с Колькой они бросили себе стaрый матрас на пол. Так и уснули! Даже не уснули, а вырубились.
Следующие полдня прошли примерно также, как и предыдущий: в обсуждениях и лицемерных сплетнях
После обеда гости стали собираться. Елизавета собрала сестрам мужа всё, что было в доме, предварительно тщательно проверяя, чтобы не дай Бог несвежего чего не затолкать. Она положила им по куску хорошего мяса, ягоды, овощи с огорода, заготовки с погреба. Всё, что было!
Сестры, вытягивая губы в трубочку и натужно улыбаясь, то и дело нахваливали Лизкино гостеприимство, шашлыки, дом. Похвалили всё, что можно похвалить и нельзя. Они долго обнимались и целовались на прощание. Но Елизавета чувствовала их натянутое лицемерие.
-Завтра и нас с Колей обсудят! — думала она.
Когда гости уехали, Лиза, поняла, насколько она от них устала. Она, вытянув ноги, расслабленно села рядом с мужем на веранде, мысленно оценивая ущерб, нанесенный детьми огороду и клумбам.
-В принципе все поправимо, думала она! Хорошо, что сдержалась и не сделала замечание ребятне!
Через несколько дней позвонила Колина мама.
-Коля, что там у вас произошло с девочками?
-Не понял — удивился Николай — Они приезжали к нам, мы очень хорошо время провели. Уезжали крайне довольные…
-Нет, Коля! Девочки приехали, жаловались всем на вас с Лизой.
-Мама, я даже не знаю, на что им было жаловаться! Мы с Лизой реально в лепёшку расшиблись, принимая их!
— Они сказали, что вы ничего не приготовили, заставили их посуду самих мыть и пельмени лепить. — продолжала пересказывать мама. Николай чувствовал, что краснеет. Ему стало стыдно перед женой за сестёр. Он уже больше не оправдывался, а просто слушал. Хотел услышать всё до конца…
— Мясо дали по такому мизерному куску, что просто смешно. — продолжала мама — Спали они плохо, им всю ночь дуло и жёстко спать было! А у Оксаны астма, между прочим! И самое главное: Лиза с ними практически совсем не разговаривала, вроде как не рада была.
Коля мог ничего не рассказывать Лизе, она уже по лицу мужа поняла, что теперь вся родня знает, какие они жадные негодяи!
— Знаешь, Колька, ты как хочешь, но я больше твоих сестёр здесь видеть не хочу и сама к ним не поеду. — с чувством сказала она мужу. Ей было настолько обидно, что на глаза навернулись слезы.
-Лиз, да ты не обижайся на них! Они так-то хорошие, просто вот пунктик у них такой — всех обсуждать.
-Не, Коль, боюсь! А вдруг лицемерие — это заразно! Вот чего-то и мне про них теперь гадостей хочется наговорить, хотя вот совсем недавно всё было замечательно!
Автор: Анелия Ятс
