Я верю в пeрecеление душ.
Ну, точнее, мне приходится верить. Как ещё объяснить мою тягу к мотоциклам, я не знаю.
Я из очень приличной семьи. Папа милициoнер, мама – работник архива. Все остальные родственники тоже сплошь положительные и порядочные, и ничего моторно-двухколесного в поле зрения, даже с коляской.
Но едва мне грянуло примерно 16, со мной приключилaсь любoвь. Нет, не с бaйкером. С мотоциклами. Особенно тяжелыми, блестящими, которые делают басовитый такой «дыр-дыр-дыр». Любоваться, правда, приходилось на расстоянии, по означенным выше причинам.
Никто из всех моих знакомых эту тягу не разделял, поэтому версия о переселении в меня духа здорового дядьки в кожаной жилетке на сегодняшний день по-прежнему остаётся самой правдоподобной.
Мысль о том, что я могу пойти и научиться водить мотоцикл, в моей голове не появлялась. Точнее появлялась обратная – да куда тебе. Ну ладно еще спорт или турист, но круизер! Он же тебя вшестеро тяжелее. Ты хоть раз видела, чтобы такой водила девушка? То-то же.
Но ездить очень хотелось. По весне ни один мотоцикл не проехал мимо меня без сопровождения печального взгляда…
Я верю в любовь.
Как ещё объяснить, почему мой жених, не имеющих никаких отношений с мотоциклами, нашёл для меня мотошколу и предложил пойти поучиться, я не знаю.
На учебной площадке внезапно оказалось, что девушки тоже ездят, и никого это уже особо не удивляет. Правда чаще на технике другого класса, но меня уже было не остановить. Потом был первый мотоцикл, моя страшно довольная морда лица, и решение уже супруга поучиться и приобрети себе байк тоже.
Плох тот солдат, который не хочет стать генералом. Подозрителен тот мотоциклист, кто не мечтал бы о «дальняке».
Вы смотрели фильм «Рeaльные кaбaны»? Там дядьки среднего возраста отправляются в мотопробег, и из этого сделали целую комедию. Ну что сказать, из нашего первого мотопробега можно было сделать драму. Как «унесённые ветром», только «политые дождём».
Большинство начинающих мотоциклистов для первого пробега выбирают Крым. Красиво, интересно, хорошая погода. В те далекие, но прекрасные времена это место еще не было омрачено спорами на тему «наш/не наш», а расстояние в 1500 км до него мне казалось просто астрономическим. Как до Луны, только ещё дальше.
Ни до, ни после того случая я никогда не отправлялась в путь с такой кучей барахла, но без самых нужных вещей.
Впрочем, я забегаю вперед. На самом деле, стратегия дала трещину ещё на этапе планирования – выезжали мы в сентябре. Позднее оказалось, что мокнуть и мерзнуть можно и в июне, и в июле и в августе – мы пробовали. Но в сентябре, как говорится в неких околoкyльтyрныx кругах, «инфа coтка».
Это сейчас хорошо быть умной, сидя на диване и сверкая бронёй опыта, натянутой прямо поверх белого пальто. Тогда же главной установкой было «ну главное доехать хотя бы до Вoрoнежа, там-то точно будет хорошая погода!».
План был прост и изящен – заехать к родне в Вoрoнеж, заглянуть в гости в Дoнeцк к бабушке и дедушке мужа, и оттуда уже двигать к морю. На дорогу три-четыре дня и много радости.
Но когда это всё шло по плану?
В день выезда судьба настойчиво намекала на то, что мы погорячились. То одно, то другое мешало нам отправиться в путь. В итоге выехать получилось только к вечеру, часов в шесть, сопровождая импульс двигателя внутреннего сгорания нецензурными словами.
Светило уходящее осеннее солнце, асфальт был сух и ровен, а неистребимый оптимизм выправлял настроение и подкидывал робкую надежду доехать если не до Воронежа, то хотя бы оказаться ближе к нему, чем к дому.
Первый бак (170 км) махнули на одном дыхании. Спойлер: могу сказать, что это были самые идиллические километры пути. Всего-то отвалилась и безвозвратно потерялась плохо примотанная канистра (благо, пустая).
На заправке мы зашли выпить чаю, гордые и довольные собой. Странное дело – мотоциклисты всегда привлекают к себе много внимания и желающих пообщаться.
«Да, наши – важно кивали мы на технику. – Да, «дальняк». В Kрым, ага. Ой, да ладно, что там далеко. Нет, не страшно».
Едва мы отъехали от заправки, как одновременно произошли три события: солнце окончательно скрылось за горизонтом, мы оказались на свежеотремонтированном участке трассы без намеков на какую-либо разметку, и пошёл дождь.
Это сейчас мы с мужем общаемся через рации в шлемах, а тогда для этого приходилось останавливаться. После короткого совещания было принято решение ехать дальше, и желательно побыстрее, пока нас не сбили на фиг. Два черных мотоциклиста на черных мотоциклах на черном мокром асфальте в темноте вряд ли так уж хорошо видны проезжающим мимо машинам.
Едва мы одолели километров двадцать, смотрю – супруг опять тормозит. Но не успела я высказать своё «фи» по поводу слишком частых остановок, да ещё и не в самых безопасных условиях, как услышала новость, которая «сделала» тот наш вечер.
«Фара погасла» – растерянно сказал супруг. «Как – погасла?» – не менее растерянно спросила я.
Шёл дождь. Все восхищавшиеся нашей смелостью (или дурью) на заправке давно проехали мимо по своим делам.
Вы когда-нибудь пробовали ехать ночью, в дождь, по свежему черному асфальту без разметки без света?
Вот и не надо.
Я бы тоже не пробовала, только вот оставаться там на обочине было ещё более сомнительной перспективой.
В конце концов мы сели на хвост фуре, и в её слабом, но благодатном сиянии дотянули до ближайшего мотеля для дальнобойщиков, покрыв в общей сложности 220 км из 1500.
Полночи с помощью маленького фена и мата я сушила куртки и боты, и даже во сне какое-то время слышала назойливое «вжжжж».
Утро оказалось пасмурным, но сухим, а фара чудесным образом загорелась сама по себе. Восприняв это за добрый знак, мы отправились в путь, сообщив родственникам в Воронеже, что теперь, вероятно, придётся проехать мимо – наверстывать упущенное.
Но видимо им уж очень хотелось с нами встретиться, и они провели для этого какой-то секретный ритуал.
Сначала погасла фара – ровнёхонько у поста ДПC. Получив свой первый мотоштраф, мы опять уселись по коням, не подозревая, что догоняем вчерашнюю тучу с дождём.
Кажется, я ещё не рассказывала, каково это – мокнуть за рулём мотоцикла.
Сначала не очень заметно. Ну да, что-то капает сверху. Но мы же суровые байкеры, а разве суровые байкеры обращают внимание на такую ерунду?..
Потом постепенно накапливается вода на сиденье. Заявляю со всей ответственностью – очень сложно быть суровым байкером, когда у тебя мокрая задница. Разве что лицо всё такое же сосредоточенное под шлемом – но уже не от суровости, а от того, что пытаешься не расплескать уже нагретую тобой лужу, потому что на смену ей натечёт холодная.
Кто не знает – мотокуртки делают из очень толстой кожи. Нужно это для того, чтобы если вдруг случится падать – об асфальт стиралась именно она, а не родная шкурка.
Надо довольно много воды, чтобы пропитать такую куртку. Но для большой тучи нет ничего невозможного – и вот уже мокнет живот через молнию, а потом уже самое сухое место у тебя – это подмышки.
Но самое гадкое – это ноги. Они промокают быстрее всего, потому что на них не только капает сверху, но и щедро летит с асфальта. И особенно ярко ты чувствуешь всю прелесть жизни, когда наступаешь ногой на землю, а вода начинает сочиться из швов, шнурков, а каждый шаг сопровождается смачным и холодным «чвяк».
В общем, на первой же заправке мы решили, что всё-таки негоже обделять родственников вниманием.
Прошло уже много лет, но я по-прежнему считаю, что это святые люди. Ибо признать в двух мокрых несчастных комках грязи родню сможет не каждый. Это прямо как из того анекдота – что проще, этих отмыть или новых завести?
Экипировка в очередной раз была отправлена сушиться, мужа забрали отпариваться в городскую баню, а я из последних сил пыталась держать глаза открытыми над исходящей паром третьей (или четвёртой?) кружкой чая и поддерживать видимость светской беседы, дотянув хотя бы до начала выпуска «Спокойной ночи, малыши».
Засыпала я с мыслью «ну после Воронежа уже просто обязана быть хорошая погода».
Наутро провожали нас чуть ли не с белыми платочками. Не облагороженная тогда ещё асфальтом улица раскисла глиной после вчерашнего дождя, создав совершенно неподходящие условия для наших мотоциклов. Под заботливо-сочувствующими взглядами родственников думать могла я только об одном: «только б не разложиться у всех на глазах».
Мольбы мои были услышаны – упала я уже за поворотом, щедро замазав глиной бережно высушенный и приведенный в порядок экип. Но что такое грязь в сравнении с публичным позором? Так что я почти не расстроилась, и мы поехали дальше.
Дабы не повторяться уныло-мокрым сюжетом, сделаю монтаж.
Хорошая погода не ждала нас ни за Вoрoнежем, ни даже на границе Укрaины. Больше тысячи километров мы ехали в условиях «10 градусов и дождь». Не дотянув сотни километров до бабушки с дедушкой, мы ещё и сломались недалеко от славного города Изюма в селе с ироничным названием «Весёлое». На очередной заправке мой мотоцикл просто не завёлся.
Но Вселенная не только забирает, но и даёт. На протяжении всего этого пути находились люди, готовые помочь – отверткой, горячим чаем, вызовом такси до гостиницы. А в селе Весёлое вообще живут исключительно-порядочные люди, не тронувшие на заправке за полсуток ни мотоциклы с забытыми от усталости ключами в замках зажигания, ни привязанный рюкзак с вещами.
С горем пополам добравшись до дедушки с бабушкой, мы приняли решение изменить конечную цель назначения с Kрымa на Бeрдянcкую косу, до которой было ближе.
Вся эта история случилась больше восьми лет назад и должна бы называться «почему я больше никогда и никуда не поеду на мотоцикле».
Но стоило нам добраться до моря, нас накрыло такой волной счастья, что все дожди и холода показались совсем незначительными.
Да, это было не то море. Оно уже было даже слишком холодным, чтобы купаться, но это было неважно, потому что мы ДОЕХАЛИ! Мы – СМОГЛИ!
На обратном пути на дорогах, которые делали дураки, я пробила вилку и приехала заплеванная маслом с ног до головы. На одной из заправок в 200 км от дома, куда мы заехали погреться после очередного дождя, нас отказались обслуживать.
Это был самый мокрый, самый грязный и бестолковый из всех наших пробегов, но тот момент, когда мы увидели море из седла мотоцикла, того стоил.
Дождь рано или поздно кончится. А воспоминания… воспоминания, они навсегда.
Автор: Ольга Лазуренко
