Кто из мальчишек в детстве не любил роботов? Вопрос скорее риторический, и я был ничем не хуже сверстников. Сначала это было, как и у всех, моим хобби, детской игрой, а после переросло в манию.
Первыми моими книгами стали не книги сказок, а книги по робототехнике для чайников. Конечно же, я мало что понимал. Но папа сидел со мной и пытался объяснять все более простыми словами. Он инженер. А я был маленьким мальчиком, которому просто нравилась идея двигающихся игрушек.
На все дни рождения я просил роботов. Новые игрушки я сразу принимался разбирать и собирать, чтобы посмотреть, как они устроены там, внутри.
Годы шли, я рос. В первом классе я подошел к учителю физики, хоть до самих занятий еще было далеко, и попросил объяснить то, чего не понял из папиных рассказов. Учитель смотрел на меня, маленького мальчика, только-только поступившего в первый класс, и, видимо, недоумевал. Но помочь не отказался.
Так у меня появился еще один наставник.
Своего первого робота я смог соорудить уже в конце второго класса, конечно же, под контролем учителя. Мое творение не умело разговаривать и ходить, но он неплохо танцевал на месте. Мне так понравилась моя первая победа, что я с радостью принялся за следующую работу.
Когда я перешёл в пятый класс, родители начали наседать на меня с вопросами о том, кем я хочу стать и что пора бы выбрать профессию. Я всегда отвечал им одно и тоже: «Я хочу создавать роботов». Родители качали головой и уходили. Но потом снова возвращались к этому вопросу.
Зато моим успехам искренне радовался физик, друзья и бабушка. Они поздравляли меня — кто словами, кто объятиями, кто горячими пирогами и чаем с мятой. Они говорили: «Слушай сердце». И я слушал.
Каждый год я делал по роботу, стараясь улучшить их характеристики, выставлял свои работы на научных мероприятиях.
Для себя я решил окончательно, что поступать буду в технический институт, и готовил все необходимые предметы.
К семнадцати годам я наработал себе достаточно большое портфолио, нашел себе несколько хороших знакомых из лучших технических ВУЗов города.
И все бы было хорошо, если бы в моей жизни не пошла черная полоса.
Сначала это были мама с папой, которые к тому времени уже смирились с моим призванием и тоже поддерживали меня. Ситуация до боли глупая. Был дождь, темно, они возвращались домой со встречи одноклассников, и водитель, ехавший по встречной полосе, не справился с управлением. Папа не успел отреагировать, он просто развернул машину так, чтобы больший yдар пришелся на его, водительскую, сторону. Он хотел спасти маму. Увы, оба cкoнчaлиcь, так и не дождавшись cкoрой.
Так я остался с бабушкой. Органы опеки решили, что мне осталось меньше полугода и что лучше провести это время с родной бабушкой, чем в детском доме.
И за это я искренне был им благодарен.
Бабушка была расстроена cмeртью родителей не меньше меня, но старалась этого не показывать. Она поддерживала меня, утешала, когда ночью я просыпался от кошмаров.
На какое-то время я перестал создавать роботов. Но я пытался. Я садился в своей мастерской, под которую мы перестроили гараж, смотрел на чертежи, на материалы и уходил ни с чем.
Только через год, когда я уже поступил в лучший технический институт города, я смог возобновить составление чертежей. Через два я снова создавал роботов.
Бабушка была очень счастлива, когда я вернулся в прежнее русло, а потому всячески поддерживала меня: хвалила, приходила на все выставки, готовила мою любимую еду.
Когда мне было двадцать четыре, я закончил свой институт и почти сразу меня приняли на работу в одну очень известную фирму по производству “разумных” игрушек. Мы с бабушкой буквально светились от счастья. Ведь моя мечта сбылась! А что может быть лучше?
Вернее хуже.
Через месяц бабушка попала в бoльницy c инcyльтoм. Я навещал ее каждый день, наблюдая за тем, как она угасает. Врaчи лишь печально разводили руками. Спустя еще месяц она yмeрла. Тихо, спокойно, во сне.
Я остался один. Тишина квартиры, которая раньше была наполнена живыми звуками, теперь давила на сознание, выдавливая слезы горечи и боли.
Я не мог этого перенести, поэтому отказался от больничного, который мне предложил начальник, и полностью погрузился в работу. Так я мог возвращаться к одиночеству лишь ночью. Так мне было легче.
Друзья хотели как-то помочь, звали меня гулять по выходным. Я старался соответствовать старому себе, ходил с ними везде, улыбался. Но легче не становилось.
Спустя год я проснулся с точной идеей в голове. Была середина ночи, и я — впервые за все время со cмeрти бабушки — улыбался искренне. Я сразу же прошел в мастерскую, которую перенес в ее комнату, и сел за чертежи.
Этот проект я держал в тайне от начальника, но он чувствовал изменения во мне. Однажды после работы он позвал меня в бар. Я не отказался.
— В последнее время твои работы как-то изменились, — заметив мой озадаченный взгляд, он добавил. — В лучшую сторону. Неужели ты нашел кого-то? Своего человека?
Я задумался. Можно ли это так сказать? Можно ли назвать это моим?
— Думаю, да. Нашел.
Начальник загадочно улыбнулся, и дальше уже мы говорили о всем подряд, не затрагивая тему “своего человека”.
Мой проект был готов через три года.
Чертежи, необходимые детали, опыт.
В этот день после работы я был особенно радостным. Я светился изнутри, предвкушая встречу.
Начальник заметил это и улыбнулся той самой необычной улыбкой.
— Сегодня важный день? — как бы невзначай бросил он.
— Да. Самый важный.
— Ну удачи тебе.
Я улыбнулся в ответ и пошел претворять свою мечту в жизнь.
Я возился всю ночь и, когда понял, что не успеваю, попросил у начальника выходной. Тот лишь еще раз пожелал удачи. Неужели знает?
Ладно. Это уже не важно.
Я возился один день и две ночи. И вот, на исходе второй, мне оставалась лишь одна деталь. Мои руки тряслись, а сердце бешено стучало. Я так хотел снова увидеть ее. Снова услышать…
Я прикрутил ее и нажал кнопку, которая заводила бы весь механизм.
Послышался шум мотора, заскрежетали шестеренки, открылись глаза.
— Доброе утро, внучек. Ты уже завтракал?
Тот же голос, те же интонации. Господи, как же я люблю её!
Я обнял ее, проливая все те слезы, что держал в себе столько лет. Услышал скрежет и почувствовал, как металлические руки обнимают меня и похлопывают по спине.
— Ну-ну, мой дорогой, что случилось? Расскажи мне.
— Я не один. Я больше не один!
Автор: Большой Проигрыватель
