«Как тепло…» — подумала ёлочка, неторопливо расправляя иголки. «Какая-то куцая…» — одновременно с ней подумала мама, но вслух осторожно заметила:
— Красавица. Ты её на рынке купил?
— Да, — озадаченно ответил папа, не находя в деревце кое-каких важных качеств, необходимых любой ёлке, чтобы называться красавицей.
Окончательно освободив лесную гостью от сетки, Женя хаотично теребил слабые веточки в надежде, что они хоть как-то распушатся и закроют собой тонкий коричневый ствол. «Какие добрые, хорошие люди, — подумала ёлочка, — греют меня, отряхивают. Повезло так повезло!» Неожиданно по комнате поплыл отчетливый аромат хвои, снега, морозца.
— Как в детстве… — сказала мама, и ёлочка будто стала зеленее.
— Маш, неси крестовину, — вздохнул Евгений, окончательно утвердившись в мысли, что вместо новогодней красавицы он притащил в дом чахлый кустик.
«Сто раз говорил — надо купить нормальную пластиковую ёлку! Нет! У нас традиции, у нас обычаи, у нас папа должен бегать по рынкам, чтобы потом нарядить праздничного идола, которого папе же через месяц выбрасывать. Без того, чтобы заморозить отца и потратить денег — обычаев не бывает».
— Жень, а куда мы её засунули, не помнишь? — кричала жена откуда-то из глубины кладовки.
— Не помню! Ищи! Две женщины в доме, а порядка никакого! — все больше раздражался глава семьи.
Другой бок у ёлочки был еще хуже. Казалось, что весь путь она проделала, волочась за машиной.
— Ой, какая класивая! — пискнула в дверях кроха.
— Соня, осторожно, запачкаешься в смоле, — сказал папа второй «женщине», которая вошла в прихожую, искренне восхищаясь нелепым огрызком, коряво выставившим свои нечастые иголочки.
— Ничего, дочь, — бормотал отец, крутя ствол и так и сяк, — шаров побольше, мишуры, гирлянды повесим. Будет тебе ёлка! Хотя с таким же успехом можно было фонарный столб нарядить.
Евгений взял большой кухонный нoж, чтобы немного обтесать кору. Но тут же выронил деревце, оказавшееся неожиданно вертлявым. Пытаясь поймать ёлку, Женя больно укололся, а потом и вовсе, потеряв равновесие, завалился на вешалку.
— Папа, делжи ёлочку! — испугалась дочка и кинулась помогать, свернув при этом полку с обувью.
«Ой! Это что же я! — огорчилась ёлочка, — упала в обмoрок? Как некрасиво, какая невоспитанность! — корила она себя. — Ладно бы тoпoр, а то просто нож». От смущения деревце будто осунулось еще больше.
Сопротивляясь лавине пальто, шапок и курток, папе все же удалось освободиться из плена одежды. В этот момент вернулась мама:
— Что у вас тут творится? Ничего поручить нельзя! Мало того, что ёлку чахоточную купил, так еще и вешалку поломал!
— Ты же только что её красавицей называла?
— Ждала, когда ты отогреешься, чтобы сразу из дома не убежал. Не нашла я подставку, — вздохнула Маша.
— Клаааа-са-ви-ца, — опять сказала девочка и попыталась самостоятельно поднять деревце.
— Сонь, хоть ты не издевайся, а? — попросил папа. — Ну и куда её теперь ставить?
— В ведро с песком?
— Ага! Сейчас сгоняю, наковыряю. Где я тебе зимой песок найду?
— Придумала! — обрадовалась мама. — У меня для цветов есть пара пакетов земли и камушки разные.
— Бли-лианты, — тихо заметила девочка, поднимая с пола блестящую мелочь.
— Что это, Сонечка?
Казалось, мама уже догадалась о находке, но боялась поверить в удачу. Соня открыла ладошку. Сережки радостно сверкали, приветствуя хозяйку драгоценными боками.
— Женя! Они нашлись! — чуть не плача кричала Маша, попеременно целуя то мужа, то дочку. — Мое сокровище!
— Моя прелесть! — не скрывая иронии, вторил ей Евгений. — Ну что? Давидовичи реабилитированы всем семейством, вместе со старшеньким? Можно приглашать на новый год?
— Ох, как стыдно… — сказала Маша, надевая серёжки. — Всё Колька-балбес! Обязательно приглашай!
Необъяснимая пропажа дорогой вещи на какое-то время ослабила крепкую дружбу между многочисленным семейством Давидовичей и Сташковыми. Коля — старший сын Давидовичей, действительно в последнее время доставлял родителям немало хлопот.
— Это ёлочка нашла, — сказала девочка, заботливо приглаживая редкую колючую поросль, — а Коля холоший, просто его балбес попутал.
В прихожую заглянул кот. Туманным взором он моментально оценил масштабы разрушения. Кот осуждающие посмотрел на папу, озадаченно на вoзбyжденную маму и недоуменно на призывно воняющую корягу в центре комнаты.
— Смотли, Пухлик, какая класивая ёлочка, — малышка подтянула недовольного кота поближе. — Тебе нлавится?
«Очень», — сморщился кот и мягко выскользнул из рук. «Приятно познакомиться», — хотела сказать ёлочка, но не успела.
— Маш, я её тут до китайского нового года держать буду? Давай уже неси хоть что-нибудь.
В результате нехитрых манипуляций ёлка была установлена в углу гостиной.
— Н-да-а-а… — сказал папа, отойдя на несколько шагов. — Издали еще эффектнее.
Мамино настроение ничто не могло омрачить, поэтому она всячески пыталась разогнать хандру. А когда мамы разгоняют хандру, они командуют:
— Женя, давай сначала гирлянды, потом шары и колокольчики, потом дождик! Сонь, хватит поливать елочку, она уже плавает в ведре. Помогай папе доставать шарики.
— Мама, можно мне повесить сосульку? — дочка держала в руке блеклую игрушку.
— Не надо, разобьешь.
— Мама, я хочу-у-у, — захныкал ребенок.
— Это старая игрушка, мы её не вешаем, она осталась в память о бабушке.
— Почему не вешаете?
Взрослые переглянулись.
— Сонечка, ну ты же видишь, она некрасивая, пусть остается в коробке.
— У вас всё некласивое! — внезапно разозлилась девочка и бросила игрушку.
Тихий звон, больше похожий на всхлип, не оставил сомнений. Папа осторожно взял хрупкие, неровные бока и попытался их сложить. Игрушка, которая только что была никому не нужна, кроме маленькой девочки, вдруг стала предметом скорби.
— Может, склеишь?
— Да куда там… Как жаль, мама ее так любила…
— Смотлите бумажка!
— Соня, стой! – в голос закричали родители, но было уже поздно – ребенок залез в самую гущу осколков.
Девочка протянула родителям туго скрученную трубочку. Убедившись, что дочь не порезалась, папа развернул записку. Ровным учительским почерком на ней было написано: «С новым годом, дорогие мои! Любите друг друга! Счастья вам!» А чуть ниже стояла подпись: «Бабушка». Женя опустился на стул. Маша, едва сдерживая слезы, отхлебнула воды, не доставшейся ёлочке.
— Бабуля плислала письмо! — радовалась Соня, пока родители пытались прийти в себя. — Давайте тоже напишем отклытки!
Энергичный ребенок умчался в свою комнату и тут же принес бумагу и цветные карандаши. Родители так и не проронили ни звука.
— Пишите! — приказала девочка. — А я лисовать буду!
Маша и Женя переглянулись, потом взяли листочки и стали писать на них поздравления. Когда все украшения были заполнены и развешаны, остался один большой шар. В него поместили рисунок дочки: папа, мама, Пухлик и большая пушистая ёлка. Родители невольно улыбнулись, глядя на маленькое зеленое несоответствие, похожее на худую клячу в нарядной попоне, а потом позволили Соне самой повесить шарик на ёлочку.
— Хоть один, а останется, — заметил папа уже без грусти.
Потом Сташковы дружно убрали коробки и еще немного постояли, включив гирлянду. «Какая я нарядная», — подумала ёлочка. «Самая красивая!» — подумала Соня. «Как же меня так угораздило?» — спросил себя папа. «Оно что так и будет тут вонять?» — фыркнул кот, разглядывая куст. А мама ничего не подумала. Она просто позвала всех на кухню.
Когда хозяева ушли, Пухлик провел экспертизу нового объекта и решил, что перед ним кактус неприличных размеров. Земля в ведре подтвердила его опасения. Цветы Пухля не любил с детства, поэтому участь ёлочки была решена мгновенно. Кот запрыгнул в ведро, чтобы грубо нaдрyгaться над растением, расшвырять вокруг землю и, перепачкавшись, с видом победителя прийти на хозяйскую кровать. Но не тут-то было. Ведро предательски закачалось, стряхивая злодея. Потом, мстительно перевернувшись, накрыло его хорошо политой землей. Когда в комнате раздался грохот и испуганное, приглушенное «мя-я-я!», семья неспешно пила чай: мама обзванивала гостей, папа рассказывал Соне о бабушке.
Хозяева принялись ловить грязного кота: сначала сердито, а потом уже с хохотом. За несколько часов квартира Сташковых превратилась в поле бoя — местами присыпанное землей, местами устланное одеждой.
— Смотлите, смотлите! — в который раз за вечер закричала Соня, и папа с мамой сразу остановились.
Ребенок тянул их в гостиную.
Заmeрев, не уронив ни одной игрушки, на белом тюле висела их горемычная ёлочка. Тонкие веточки крепко держались за ткань, а огоньки гирлянды продолжали задорно подмигивать людям.
— Помогите, пожалуйста, — тихонько прошептала ёлочка.
— Красавица моя! — громко сказал папа, подхватывая деревце.
— А я сразу сказала — хорошая ёлка, — затараторила мама, собирая землю в ведерко.
Утром следующего дня, будто специально готовя город к празднику, надевая на него чистые одежды, выпал снег. Мягкий свет, проникая сквозь окна, делал комнаты выше, светлее, радостнее. Софья проснулась первая. Заскочив в гостиную, она поздоровалась с ёлочкой, а потом побежала к родителям. День обещал быть насыщенным, долгим и очень хорошим.
— Жен-я-я… — несмело позвала Маша, разглядывая ёлочку.
— Что? — деловито отозвался муж и тут же замер, не успев войти в комнату.
Родители, не в силах отвести глаз, смотрели в угол.
— Ты какую землю в ведро насыпала?
— Разную… какая была. Для кактусов, для орхидей, для фиалок… наверное.
— И как тебе такая фиалка? — засмеялся папа.
— Отлично! — с чувством заметила мама. — Такое ощущение, что сейчас зацветет.
— Может, она такой с самого начала была?
Взрослые долго восхищались, рассматривая великолепную, пушистую ёлочку, в зелени которой красиво мерцали шары-поздравления. Елочка была похожа на то деревце, что нарисовала Соня. И хотя новый год еще не наступил, вся семья догадалась, что свой подарок они уже получили. Просто, как это часто случается, не сразу заметили…
Автор: Елена Шундикова
