Люба Колесова наотрез отказалась идти в клуб, ушла в горницу и демонстративно взялась за вязание, как будто ничего важнее этих шерстяных носков на свете не было.
— Люди добрые, да вы только поглядите на нее, девке двадцать лет, а ее в клуб не вытолкаешь, так и без жениха останешься.
— Мама! – девушка выскочила из своего укромного уголка. – Разве же я виновата, что такой оглоблей выросла, была бы ростом поменьше, так и мне жених бы нашелся.
— А ты не горбись, а ходи нос задравши, чего тебе стесняться.
Люба была девушкой высокой, если сравнить с деревенскими девчатами, да и среди парней выделялась. Ребята выбирали девчат ростом поменьше, а Любу с детства каланчой звали. В школе на физкультуре она всегда первая стояла, и привыкла сутулиться, стесняясь своего роста.
В этот раз мать почти вытолкала ее в клуб на танцы, да еще подружка Галка помогла: — Пойдем, да пойдем.
«Подперев» спиной стену, Люба стояла, равнодушно поглядывая на танцующих. В этот пятничный вечер в клуб приехали парни из соседнего села, кого-то она уже знала, а кто-то впервые у них объявился.
— Потанцуем?!
Люба увидела перед собой паренька роста ниже среднего, и рядом с ней он был на голову ниже ее. Светлые волосы, курносый нос и веснушки – бросились в глаза Любе. А более всего – его маленький рост. И как с таким идти танцевать, — народ только смешить.
Люба тихо буркнула под нос: — Не танцую я.
Но парень, как будто не слышал ее отказа, решительно взял за руку и потянул в круг.
— Не танцую я, отстань!
— А я танцую! Опозорить меня хочешь – при всех отказать? – Он посмотрел на нее строго, как будто повелевал слушаться, — и Люба подчинилась.
Она покраснела от того, что пошла танцевать с этим пареньком маленького роста. Рядом послышался смешок Люськи Копытиной, и Люба сразу приняла ее смех на свой счет. На них и правда посматривали с любопытством, и от того девушка чувствовала себя неловко, думая о том, чтобы скорей стихла музыка.
— А ты красивая! – услышала она от партнера по танцу, он смотрел на нее, слегка задрав голову.
Люба еще больше смутилась. Если бы не рост, ее сутулость и угловатость, она была бы и впрямь видная девка. Хотя видная она и так, — из-за роста. Длинная темно-русая коса, тонкий стан, красивые серые глаза, которые она часто опускала, стесняясь самой себя.
— Чего молчишь? – спросил он. – Давай знакомиться, я – Виктор, можно просто Витя.
— Люба, — ответила она скованно.
— Любовь значит! А от чего ты, Люба, так сутулишься, плечи опустила?
— А ты сам догадайся, с таким-то ростом как не сутулиться.
— И что же теперь в дугу согнуться? Я вот, как говорят, не вышел ростом, несправедливо однако. Мне бы чуть-чуть твоего росточка, глядишь и усреднились бы.
Любе стало смешно, она даже забыла про разницу в росте. Но музыка смолкла, и Виктор картинно поправил пиджак, на котором выделялся ворот пестрой рубашки, взял Любу под руку и отвел на прежнее место – к стеночке.
— Ну, чё Витек, как с дылдой тебе танцевать? – услышал он от знакомого парня. – Лестницу может принести?
— Какая она тебе дылда? – взъерепенился Виктор и кинулся в драку на парня, который был выше его.
Их быстро разняли. Но слух о драке на следующий день прошел по всей деревне, удивив, что из-за Любки-дылды парни подрались. Никто бы не удивился, если бы из-за красавицы Натальи драку затеяли. А вот из-за Любы – совсем неожиданно.
Теперь она уже не запиралась в горнице, шла на танцы, не пропуская ни одного раза. И ей впервые захотелось выпрямиться, она старалась распрямить плечи, не стесняясь быть высокой.
— Хорошая ты, — сказал Виктор, — я бы женился на тебе. А ты бы пошла за меня?
Люба улыбнулась: замуж ее звали впервые. И также с улыбкой покачала головой.
— Я так и понял, — вздохнув, сказал он. Ты – девчонка видная, не пошла бы за меня, — это я на всякий случай удочки закинул.
— Не обижайся, — ласково сказала девушка, — и вообще, спасибо тебе.
— Рано говоришь «спасибо», вот жениха привезу, тогда и будешь благодарить.
— Чего?! Какого жениха? – Люба закусила губу, чтобы не рассмеяться.
— А вот увидишь.
Виктор и в самом деле приехал следующий раз с высоким парнем – худощавым, коротко подстриженным.
— Это Володя, — деловито сказал он, — недавно из армии пришел, — и Витька подтолкнул высокого парня к Любе.
— Чего толкаешься-то? – смутился гость.
— Так вас если не толкать, будете стоять, как пень-колода.
Вовка был немного выше Любы, и когда она с ним танцевала, то ей не надо было смотреть сверху вниз. Она и не заметила, как из угловатой, высокой девчонки превратилась в симпатичную стройную девушку.
Витя маленький (так его звали в деревне) был первым гостем на свадьбе Любы и Володьки, громче всех кричал «горько» и залихватски отплясывал.
— Вов, а у Витьки так никого и нет? – спросила после свадьбы Люба молодого мужа.
— Так и нет, говорит, раз с высокими не везет, будет маленькую искать. Чтоб под стать ему была.
— А что наши, деревенские, не подходят?
— Да вот как-то не запал он ни на кого. Где же ему найти девчонку невысокую, да чтобы ростом ниже его.
Люба задумалась, вспоминая всех деревенских и сразу отметая, — строгий отбор у нее для Витьки маленького.
— Ой, что это с тобой, Витя? – Люба испуганно посмотрела на его забинтованную руку.
— Царапина просто.
— Перевязку тебе надо срочно, бегом в фельдшерский пункт, пусть перебинтуют, повязку менять пора, а то заражение будет.
Витька посмотрел на забинтованную руку, — ничего подозрительного не увидел. Но Володька тоже посоветовал в медпункт сходить.
Стойкий запах лекарств сразу ударил в нос, Витька сморщился, — лекарственный запах терпеть не мог. Пройдя по узкому коридору, он заглянул в кабинет и… забыл, зачем пришел. Там, склонившись над столом, сидела миниатюрная девушка в белом халатике, и что-то писала. На ее светлые, кудрявые волосы падал солнечный свет, и от того они казались золотистыми.
Она подняла голову, увидела его перевязанную руку и поднялась из-за стола. Даже на каблучках она была ниже Виктора. В перевязочной перебинтовала руку, успокоив, что все хорошо. Витька сидел, не шелохнувшись, едва выдавив из себя: — А вы давно здесь?
— Две недели, по распределению приехала.
— Какой же умный этот человек, который распределил вас сюда.
Девушка засмеялась мило и как-то проникновенно: — Там не один человек, там комиссия распределяла.
Виктор снова услышал запах лекарств и подумал, что это самый лучший на свете запах, потому что он здесь, в фельдшерском пункте, где работает Анечка.
На свадьбе Виктор шепнул Любе: — А ведь ты меня специально тогда в медпункт к Ане отправила. Вот откуда ты могла знать, что у нас с Аней такая кадриль получится?
— А ты откуда мог знать, что мы с Володей задружим и поженимся? Ты ведь нас познакомил.
Витька поправил белый цветок на пиджаке: — Не мог знать, просто чувствовал.
— И я не знала, просто догадывалась.
В деревне перестали звать Любу «дылдой», а Витю — «маленьким». Как-то сами по себе отпали эти прозвища, забылись со временем. А семьи остались, — две красивых дружных семьи.
Автор: #Татьяна_Викторова (Ясный_День)
