Лёха считал себя мастером на все руки. Может же, не от бога, но руки были почти прямые, а голова работала без скрипа. Хотя не всегда. Даже дражайшая супруга с неохотой, но признавалась, что кое-что у него получается. И это без намёков на двоих детей, нажитых с ним. Единственное, что её раздражало- это Лёхина необязательность по срокам.
Он был мастером необязательности. Сегодня перерастало в завтра, завтра переносилось на среду, а там и суббота подоспела. И несмотря на такие отсрочки, Леха мастерил всё, что угодно. Ну или почти всё. Пока его супруга страстно не возжелала новую душевую кабину. Со всевозможными аксессуарами. Чего в ней только не было. И разнообразные смесители, и полочки, и зеркала, и даже музыкальный проигрыватель.
Стоила она недешево, а потому и сборку было решено доверить специалисту. Но высказавшись подобным образом, Лёхиному реноме была нанесена тяжелейшая обида. Удар по всему его мастерству. Профессиональная гордость Лехи такого снести не смогла, а потому он сказал по- мужски твёрдо:
— Соберу сам!
Сказал и сам офигел от своей смелости. Такого он не ожидал от себя. Супруга спорить не стала. Она была умной женщиной и знала, что переспорить мужа ей не удастся. По крайней мере сейчас. В день икс покупка была совершена и доставка сработала безукоризненно, занеся множество коробок в квартиру хозяев. Сказать, что Лёха такого не ожидал — это просто промолчать.
При виде огромного количества коробок Лёха приуныл. Он — то считал, что кабинка будет почти собрана и ему останется прикрутить пару болтов и привернуть смеситель. А развернув коробки, Леха и вовсе слёг с мигренью. Оказывается, там всё было разобрано до малейших гаечек и болтиков. Но больше всего Лехино воображение поразила инструкция по сборке. Поразила до такой степени, что сам мастер впал в ступор. Жена его застала странную картину после того, как вернулась с работы.
Среди кучи открытых коробок и обёрточной бумаги сидел растерянный Лёха и раскачиваясь из стороны в сторону и гукал, как младенец. В руках он держал листок бумаги формата А4, в углу которого мелко- мелко было нарисовано нечто непонятное. На лбу мастера пролегала глубокая, как каньон, морщина. Глаза закатились так, что виднелись одни белки. Слюна непроизвольно стекала с угла рта, но общее впечатление уже не портила, органично добавляя толику сумасшествия в Лёхин облик.
Супруга Лехи была женщиной опытной, а потому образ зависшего мужа её не испугал. Ну разве что малость встревожил. А потому она лишь вывела его за руку на кухню и стала отпаивать крепким чаем. После третьего стакана Лёха малость отошёл. И даже попытался что-то сказать, но жена мягко прижала ладонью рот супруга. И отвела его баиньки.
На утро Лёха отошёл до такой степени, что расхрабрился и вновь отказал супруге в попытке вызвать профессионального сборщика. После ее ухода он пару раз заходил в ванную, но грозный вид развернутых коробок пугал его до ужаса и он ретировался оттуда.
Так продолжалось несколько дней, уже скоро заканчивался отпуск Лёхи, но душевая кабина была в том же виде, как и была. В виде множества деталей. Как крупных, так и мелких. Вот тогда он и попросил друга о помощи. Друг был настоящим и помощь оказал незамедлительно. Зайдя в близлежащий магазин. Лёха мигом организовал закуску и они тут же устроили мозговой штурм. Помощи хватило надолго. Друг был запасливым и ленивым, а потому всего брал с излишком, чтобы потом не бегать понапрасну.
После мозгового штурма они прошли в ванную и уже вдвоём принялись разбираться в устройстве кабины. Как ни странно, совместные усилия дали свои плоды моментально. И кабина начала рождаться. Пусть с перерывами на перекуры и походы на кухню. Но ведь рождалась. Тяжело и не споро, но пошла.
И вот спустя несколько часов донельзя довольные собой друзья расстались. Друг почил на диване в кухне, а Лёха после тяжёлых испытаний душевой кабины уснул прямо в ней. Сил снять одежду у него не осталось, а потому пришлось засыпать прямо в ней под радио Шансон, звучащее из колонок гламурного сантехнического чуда.
Что сказала Лёхина жена, придя после работы, можно и пропустить. Сразу отмечу, ничего нового он не услышал. Но зато свою гордость мастера потешил знатно.
