И вот два года назад он вернулся в родную деревню. Был у него здесь угол в родительском доме. Сестра младшая в город переехала, так что весь дом остался в его распоряжении. Он его подремонтировал и с твердым убеждением, что это его последняя гавань, стал жить. Разработал огород, сестра и половины не садила, и зажил в свое удовольствие.
-Здравствуй, папа — как то утром заявилась к нему гостья. — Я дочка Валентины. Мамы уже нет, но она всегда мне о тебе рассказывала — Степан ее оглядел, вроде на Вальку похожа, да и его что то есть. Обрадовался, как никак свое, родное. Истопил баньку, накрыл немудренный стол. Выпили за встречу, да знакомство, он стал Надежду о житье — бытье распрашивать.
Та поведала такую историю. Что Валентина ее родила ровно восемь месяцев спустя, когда Степана посадили. Вроде говорит, что писала ему о Наде. Но он не на одно письмо, он так и не ответил. Надя с мамой жили плохо. Валентина и раньше попивала, а потом и вовсе трезвой не бывала. Надю в пять лет в детский дом забрали. Потом спустя много лет она узнала, что мамы не стало через год, после ее изьятия.
После дет. дома Надя отучилась на штукатура . Квартиру дали, вроде все хорошо. А потом с Витьком познакомилась. Туда сюда, замуж выскочила. О детишках мечтала, о нормальной жизни. Но Витька бабником оказался. Мало того что не работал, он еще и любил погулять. Сначала втихаря, а потом внаглую. Надя терпела, но когда он ее отмутузил ради какой то дамочки, она не выдержала. Подсыпала кой чего в еду. Ну и загремела на десятку. Вот недели две назад освободилась и отца нашла.
Дед Степан даже всплакнул. Надо же как доченьке досталось. Прям судьбу его повторила. Сказал ей, мой дом твой дом, живи. Она и осталась. А он и рад. Не надо с готовкой заморачиваться. А то он в последнее время всухомятку питался. Надя мастерицей оказалась, и готовила отменно и за чистотой следила. Так прошел месяц.
-Здравствуй, папа, а я твоя дочка от Вали. Помнишь ее? — у дверей стояла женщина, чуть старше первой, Надежды. Он оторопел — Какая такая дочь? У меня уже есть одна — и крикнул — Надежда, подь сюды — Та вышла на крыльцо, вытирая руки — Чего, пап? — Заметила женщину и как заорет — Тебе чего здесь надо? — Та подбоченилась — Аналогично. А ты? — Надя взяла Степана под руку — Я к отцу приехала — Женщина захохотала — Так и я тоже —
Надя скатилась с крыльца и накинулась на женщину. Степан отмер и крикнул — А ну цыть. Ну ка по порядку. Как тебя зовут — спросил он у женщины. — Надежда, Мама говорила, что в честь твоей матери назвала — ответила та и победно посмотрела на другую Надю. Он потряс головой — Ничего не понимаю. Кто из вас моя дочь? — Обе в унисон ответили — Я-Он разозлился — Правды не скажете, вместе вылетите — Нади переглянулись и первая сказала — Ну прости, обманула. Меня Галей зовут — Степан показал пальцем на другую и она опустив глаза, призналась — Зина —
За столом накрытым Надей — Галей, они покаялись. Они вместе с его дочкой сидели. Та им часто о семье своей говорила. Все мечтала после отсидки к отцу поехать. Но до конца срока не дожила, туберкулез . Галя раньше Зины откинулась. Сунулась было к семье своей. Мужу и сыну, а там уже никто не ждет. Выгнали ее и полицией пригрозили. Вот она про Надиного отца и вспомнила. Думала пожить немного, оглядется , а потом и новую жизнь начинать.
У Зины тоже после отсидки идти некуда было. И она как и Галя, решила к Степану ехать. Когда все высказались, повисла тишина. Наконец Степан стукнул по столу кулаком — Ладно. Я не зверь какой. Жалко дочку конечно, но что поделаешь. Живите, места всем хватит. Только если что, дверь знаете где —
И как ни странно все удачно получилось. Степан на правах приемного отца, дочек своих за местных мужиков выдал. И до конца жизни жил, как в раю. Галя и Зина его не бросали. Всегда чистая одежда, горячая еда. Он и ушел со слезами на глазах, благодаря Господа, за то что последние дни прошли в заботе и любви его семьи.
