Две недели совместной жизни с девушкой. Жили у меня в двушке-трамвайчике (одна комната проходная, вторая — изолированная).
Кристина вышла в первый в её жизни отпуск, обещала вкусный ужин, домой с работы летел.
Открываю дверь своими ключом, захожу в коридор. Визг из закрытой изолированной комнаты:
— Тёмка! Тёма, это ты? Тёма, аккуратно: в гостиной летает огромный шершень!
Кричали дуэтом. Во втором голосе я узнал маму, которой в квартире быть не должно.
«Огромный шершень» оказался малюсенькой осой. Я бы даже сказал — осиной особью подросткового возраста. На столе в гостиной стояли две полные кружки с чаем, рядом с ними сиротливо устроились два мобильных телефона.
— Тёма! Тёма, будь осторожен: если укусит, надо будет в больницу ехать! Тёмочка, пожалуйста, аккуратно! — дверь всё так и была заперта.
Я принёс с кухни полотенце и устроил охоту. Через пять минут маленький ос выпорхнул на свободу в распахнутую балконную дверь.
— Всё, улетел!
Дверь комнаты резко открылась, из неё едва ли не одновременно выскочили мама и Кристина. Сшибая друг друга они понеслись к туалету.
Эти дурёхи просидели в запертой комнате шесть часов. Увидели «огромного шершня» и спрятались. Выйти не могли — слышали «жуткое жужжание».
Ужин я готовил сам, накормил трусишек, начал спрашивать у матери, каким ветром её занесло.
— Подарок от бабушки передать решила. В честь твоей почти семейной жизни, — слукавила мама.
По ней сразу видно, когда она врёт. Я «поверил» и протянул руку за подарком. Матушка замялась и сказала что забыла дар дома. Я хмыкнул.
— Ой, засиделась я! Побегу! — глянув на часы вскочила родительница. — Кристиночка, милая, обязательно приезжайте с Тёмой к нам в гости!
Милая… Что-то точно произошло. Раньше мама величала Крис… иначе. Кем угодно, но не милой.
— Конечно приедем! Да, Тёмочка? — улыбнулась моя будущая жена.
Они расцеловали друг друга в щёки!!! Отродясь такого не бывало. И мама ушла.
Спрашивать у Кристины о событиях того дня было бесполезно. Один ответ: всё хорошо.
Две недели моего отцовства.
Они обе смотрят на меня так, словно у меня не руки, а ветки. Тонкие корявые ветки, которыми я точно не смогу удержать собственную дочь.
— Тёма! Спит ребёнок, что надо?
— Не спит, глаза открыла, я видел!
— Тёма, твоя мама права — спит! Разбудишь — убью!
— А я помогу! — кровожадно улыбнулась женщина, которая меня родила.
— Спелись!
— Спелись, — согласный кивок обеих собеседниц стал мне ответом. — Кристиночка, а шершня помнишь? — засмеялась мама.
— Помню. Такое разве забудешь, — поморщилась жена.
И мне, наконец-то, было поведано событиях того самого дня, когда они вдвоём прятались от «огромного шершня».
Мама приехала для серьёзнейшего разговора: решила убедить Кристину меня бросить. Не пара, все дела… Крис начала возмущаться, но чай налила и пригласила гостью за стол. Их «милую» беседу на повышенных тонах прервал полосатый мух: не сговариваясь, они обе драпанули в комнату, забыв про телефоны. Посидели наедине, прокричались, поговорили, помирились, прониклись симпатией. И всё это за каких-то шесть часов!
Короче, если бы не большие глаза у страха, то не видать бы мне покоя. А так — объединились против общего врага, как ржут мои женщины, стратегически отступили пред превосходящими силами противника и выяснили отношения. Ну надо же так испугаться маленькую жужжалку, чтобы шесть часов просидеть в запертой комнате!
Спасибо тебе, маленький храбрый ос! Своим появлением ты принёс мир в мою семью!
