— Здравствуйте, разрешите? — оптимистично поздоровался Николай Петрович, входя в кабинет с лаконичной табличкой «Директор по персоналу».
— Добрый день! Проходите, присаживайтесь! — подчёркнуто ядовито ответила женщина, в которой он с удивлением узнал свою бывшую жену Кристину, оставленную им лет пять назад.
Кристина Эдуардовна нисколько не смутилась и предупредила:
— Наше интервью записывается. Таковы правила компании. Это дает возможность объективной оценки кандидатов. В случае заинтересованности запись может быть просмотрена высшим руководством. Приступим?
Николай Петрович оценил ситуацию и решил воздержаться от проявления чувств и фамильярного тона.
— Да, конечно. Я готов, — сказал он, поудобнее устраиваясь в лёгком офисном кресле напротив. В голове он сразу стал прикидывать свои шансы и вынужден был признать, что они — «скорее нет, чем да».
Кристина не была зловредной бабой, но всё-таки повод злиться у неё был. Он бросил её с маленьким ребёнком, даже не дождавшись, пока она выйдет из декрета. Любовь! Тогда у него был пылкий роман с молоденькой студенткой из Тюмени, он не мог ни есть, ни спать…
Воспоминания прервал голос директора по персоналу:
— Итак, начнём! Вы сейчас работаете? — спросила она и пытливо, поверх очков, уставилась на Николая.
— Нет. Я уволился два месяца назад и пока не могу найти подходящую работу, — несколько смущенно ответил он.
— Что же, ничего удивительного! — с апломбом сказала она. — Сразу видно, что вы — неудачник. Кем работали до этого?
Нахально поставленный диагноз возмутил Николая, но от предпочёл сдержаться и ответил:
— Я был руководителем отдела продаж в крупной компании по производству запчастей к автомобилям.
— Настолько крупной, что не побоялась вас выбросить на улицу, как щенка? — язвительно заметила директор по персоналу. — Наверняка вас поймали на откатах. Представляли необоснованные скидки? Или отгружали товар без предоплаты, а покупатели потом бесследно исчезали?
Тут Николай вскинулся:
— Почему вы в таком меня подозреваете? — возмутился он.
— Есть основания сомневаться в вашей честности. Как у вас с алкоголем? — без перехода спросила бывшая. — Пьёте? Много?
Николай понял, что должности ему не видать. Эта стерва будет унижать его и дальше. Прицеливаясь, как-бы поточнее нанести ответный удар, он процедил:
— Что, по лицу видно?
— По запаху! — прошипела она.
Такой подлости Николай Петрович не ожидал и завопил:
— Инсинуация! Запах камера не записывает, и этот факт не может быть объективной характеристикой. К тому же вчера был День влюбленных. Каждый уважающий себя мужчина выпил бокал шампанского со своей любимой.
— С любимой? Так вы ещё и неженаты! — язвительно констатировала бывшая. — Вам почти сорок лет, а вы всё по девкам бегаете! Высокий моральный климат — одна из ценностей нашей компании. А по вам сразу видно, что вы — ходок.
— Ходок? Да как вы смеете? Я — честнейшей души человек! Не ворую, не пью, с женщинами не гуляю…
— Проблемы с потенцией? Уже? Вот к чему приводят случайные…
Николай не дал ей договорить, вскочил и направился к выходу.
— Постой! — крикнула ему вслед Кристина. — Ты принят!
Он застыл на месте и оглянулся. Директор по персоналу смотрела на него и по-доброму улыбалась. Николай ничего не понимал и не знал, как реагировать.
— Прости! Я пошутила, — сказала Кристина.
— Ничего себе шуточки! А если бы я тебе промеж глаз дал?
— Не дал же, — продолжая улыбаться, ответила она. — Я, как только увидела твоё резюме, сразу решила, что ты — тот, кто нам нужен. Ты же — классный специалист! Не понимаю, как тебя бывшие работодатели отпустили.
— Тогда, что это было? — растерянно спросил Николай.
— Считай, что это было стрессовое интервью. Поздравляю! Когда ты можешь приступить к работе?
— Хоть сейчас, — не веря в удачу, пробормотал Николай.
— Тогда пойдём, я познакомлю тебя с нашим директором, который по совместительству и мой муж.
Кристина поднялась, вышла из-за стола и пошла вперед, обдав его едва уловимым шлейфом любимых духов.
Её походка всегда вызывала у него трепет. Есть женщины, которые особенно красивы именно в движении.
Николай плёлся следом и размышлял о том, какая всё-таки странная штука — жизнь.
